Дочь курда - страница 2

Шрифт
Интервал


Анаит Мушеговна сдала экзаменационные ведомости и заторопилась домой, окунуться в домашние дела, на время избавиться от тревожных дум. Она была тюркологом. На этом настояла её мать. Она с детства говорила с дочерью по-турецки и с маниакальной настойчивостью повторяла: «Ты должна знать этот язык. Ты вернёшься туда. Обязательно вернёшься. А за тобой вернутся остальные».


Мать и отец Анаит Мушеговны были одними из сотен уцелевших из миллиона армян, обречённых турками на смерть. Матери Анаит Шехназ, – её как второго ребёнка родители обязаны были назвать турецким именем, – тогда было четыре года, и она очень хорошо помнила, как их вытаскивали из домов вооружённые солдаты, построили в колонны и объявили, что «сопроводят» их в Алеппо. «Сопровождение» части колонны, где была Шехназ с матерью, – брата и отца отделили сразу же, – завершилось уже на окраине Диарбекира, где на беззащитных женщин с детьми напали сколоченные специально для этой цели банды мародёров, в которых активное участие принимали и «четены», потомки выходцев с Северного Кавказа. Под смех и одобрительные возгласы жандармов, они срывали одежду с несчастных, – это был их барыш, золото и деньги же честно возвращали туркам, и забивали свои жертвы усыпанными гвоздями молотами. Не было жалости ни к кому в глазах предков тех, кто сейчас умно и красноречиво разглагольствует о свободе для «своего» народа, без тени сомнения отказывая в праве на жизнь народу, жившему на своей земле с тех пор, как образовалась земная твердь.

Мать с Шехназ были в центре, за доли секунды она сама скинула с себя одежду и повалилась на землю, прикрыв собой дочь. Буквально через мгновение они оказались под грудой окровавленных тел. Им просто повезло. Турки, которые после побоища, прошли по телам, добивая раненых не заметили, что они – живы. Уже через пару часов пришли нищие, в надежде подобрать что-то, и мать Шехназ, услышав, как они проклинают убийц, подала голос. Они ушли с нищими. Через пару месяцев мать с большими предосторожностями, ночью, отдала Шехназ в греческий монастырь.Она приходила к дочери время от времени вместе со старухой-нищенкой. А однажды старуха-нищенка пришла одна, и, дав Шехназ несколько монет, отводя влажные глаза в сторону, сказала ей, что её мать нашла работу далеко, и долго, поэтому, не будет приезжать. Матери своей Шехназ больше не увидела. Из монастыря девочку определили в сиротский приют для сирот-армян в Сирии. Она выжила, выросла, вышла замуж за такого же сироту-армянина Мушега.