Был, правда, еще вариант по-соседски «вписаться» за него перед пацанами. Заступиться, растолковать, что произошло недоразумение, и поручиться, что впредь ничего такого не будет. Вот только неловко было Семенову вписываться за Опарыша. Он живо представил Гостя, с ухмылкой слушающего его сбивчивые доводы. В голове зазвучали насмешливые слова – что, Сёма, заднюю включил? Ну как, пацаны, раскоронуем Опарыша обратно в Олега? Вон Сёма на полной задней за него вписывается. И решил – да ну его.
– Подделка, – сказал он как можно равнодушнее. – И не стреляет как пить дать. Ты сам-то хоть пробовал? Да где тебе.
Он медленно надавил на курок, как это делали хладнокровные и бесстрашные герои вестернов. Переложил пистолет из одной руки в другую и свирепо выдвинул нижнюю челюсть, изображая американского не то ковбоя, не то шерифа. Затем направил ствол на Опарыша. Олег увидел черное круглое отверстие, нацелившееся ему в грудь. Смотрел, и не мог отвести глаз.
– Чё, зассал, бледнолицый червь? – снисходительно процедил Семенов сквозь зубы и сплюнул. – Это земля гуронов, поэтому ты – покойник, – объявил он и нажал на спусковой крючок.
Пистолет сухо щелкнул. Олег резко зажмурился – так сильно, что зашумело в ушах, а перед глазами вспыхнули разноцветные круги. Ему привиделась огненно-красная черта, полыхнувшая между ним и Семеновым, перечеркнувшая мир надвое. Мальчик с пистолетом в руке стоял на одной стороне, он – оказался на другой, а посередине разрасталась пропасть. Медленно разлепил веки. Его била дрожь.
– Сёма! Ты где там, брателла? – несся с площадки зычный голос Гостя.
– Обделался, бледнолицый? Я же говорю, подделка. Давай, забирай свою пукалку и вали к мамке. Только палишь меня перед пацанами. Стой! Я первый пойду. Не хватало, чтобы Гость меня с тобой увидел.
Холодно и твердо отчеканив эти слова, Семенов ушел. Вышел из-за гаражей и замахал обеими руками Гостю, но былая радостная беспечность куда-то улетучилась. Он шел в коробку и злился от неловкости, возникшей невесть откуда из-за этого… Олега.
Все с этим Олегом вышло неладно и от этого на душе Семенова скребли кошки. Пистолет, конечно, был ненастоящий, но выглядел убойно. Его не хотелось выпускать из рук. Любой бы подтвердил, что Олег предлагал дружбу. И если бы не Гость, Семенов повел бы себя иначе.