– Если не будем отсиживаться дома на печке и ждать у моря погоды – не повторится.
По образованию я был среди них недоучкой – окончил всего лишь четыре класса, – однако пять лет жизни в рабочем Питере давали мне право разговаривать с ними на равных.
– Что же делать? – спрашивали они.
– Готовиться к борьбе за рабочее дело.
– Как?
– Вот над этим надо подумать. Кулаками Антанту не разобьешь.
В следующее воскресенье кто-то сказал нам, что в Москве есть военные курсы, куда принимаются благонадежные рабочие и крестьяне, желающие стать командирами Красной армии. Эта весть нас окрылила. Решили узнать, так ли это. В Москву на разведку поехал Георгий Минкин. С нетерпением считали мы дни и часы, ходили на станцию встречать «разведчика». Наконец получили от него письмо. Он сообщал, что уже является курсантом Первых военно-инструкторских курсов Красной армии. Условия приема, писал он, простые. Главное – нужна справка от сельского Совета о благонадежности.
Вскоре три парня из Серебряных Прудов с деревянными сундучками прибыли в Лефортово, в здание бывшего Алексеевского военного училища, где размещались курсы.
Когда мы ввалились в вестибюль, то, конечно, нас сразу же задержал часовой. Он был из курсантов. Узнав, зачем мы пришли и кто мы, тут же доложил комиссару курсов. Долго ждать не пришлось. Комиссар вышел к нам:
– Пришли служить или учиться?
На мне был матросский бушлат и брюки клеш, – словом, моряка видно за версту. И я первый ответил:
– И учиться, и служить!
Прочитав наши справки, комиссар позвал нас к себе в кабинет. Минкин, по-видимому, услышал о нашем приезде. Он уже стоял возле кабинета комиссара и подмигивал нам. Это придало нам храбрости.
Вошли в кабинет. Комиссар, посмотрев мне в глаза, спросил:
– Чем ты можешь доказать, кроме справки сельсовета, что пришел честно служить революции?
– Делом, – ответил я и, помолчав, добавил: – Других доказательств у меня нет, но если вы позвоните на Павелецкий вокзал, начальнику отряда ЧК, то узнаете, что в отряде находится мой родной брат, матрос Чуйков Илья.
Не знаю, звонил ли комиссар на вокзал, но на второй день был объявлен приказ, в котором значилось, что Чуйков Василий Иванович и Рыкин Василий Кузьмич зачисляются во второе пехотное отделение, а Губарев Алексей Алексеевич – в артиллерийский взвод.