Поначалу контраст сугубо декоративной, праздничной фактуры и столь яростного, однозначно агрессивного политического «содержания» способен озадачить, вызвать недоумение. Вместе с тем, наряду с подобными, заставляющими вспомнить позднего Льва Толстого (периода «Не могу молчать!»), обличениями, встречаются и другие. Их можно охарактеризовать как эстетические и одновременно жизнестроительные манифесты. Один из таких текстов Толстый так и называет – «16‐й Манифест Вивризма»: «Превращать деньги и ценные бумаги в произведения искусства, а не наоборот – это и есть окончательно отрефлектированный образ искусства. Ибо „наоборот“, т. е. превращать результат труда в деньги – это образ ремесла!.. Превращая деньги в произведения искусства, вы обогащаете и себя, и человечество! А кроме того, вы лишаете рычага давления тех, кто, являясь хозяином денег, ведет себя как хозяин жизни, подавляя, угнетая, унижая тех, кто трудом обогащает человечество! Превращать деньги и ценные бумаги в произведения искусства – это и значит быть артистом! Деньги унижают душу и достоинство человека. Искусство возвышает личность. Артист, творящий бескорыстное искусство – единственный спаситель человечества!» (Текст № 22-0).
«Слоистость», как формальная, так и содержательная, собственно, и создает необходимое напряжение, эффект, выводящий «картинку» за пределы чисто визуального восприятия, из-под юрисдикции непритязательного декоративного искусства, «украшательства». Как же соотносятся между собой эти «геологические слои»?
Как я уже сказал, денежная купюра представляет собой в своем роде законченное «произведение», в этом смысле деньги и ценные бумаги можно рассматривать как знаки определенной – государственной – эстетики, Государственного Искусства. Эта знаковая природа денег в качестве эстетического объекта парадоксальным образом совпадает, но как бы в перевернутом виде, с тем, как описывает в «Капитале» функциональное бытие денег Маркс: «Самостоятельное выражение меновой стоимости товара является здесь лишь преходящим моментом. Оно немедленно замещается другим товаром. Поэтому в процессе, в котором деньги переходят из одних рук в другие, достаточно чисто символического существования денег. Функциональное бытие денег поглощает, так сказать, их материальное бытие. Как мимолетное объективированное отражение товарных цен,