– Капитан, память меня, может… и подводит, но мы же не из Ньюкасла сюда добирались? В этом я уверен куда больше, чем в том, что не заблюю напоследок роскошные сиденья твоей буржуазной кареты. Бери пятьдесят, и мы в расчете, – едва связывая одно слово с другим и сглатывая подкатывающую к горлу рвоту, выдавил из себя Айзек.
Водитель несогласно скривился.
– А как же пес? За него полагается доплата!
– Пес? О чем это ты? – писатель поскреб двухнедельную щетину, а затем опомнился и зашарил по карманам в поисках бумажника. Бежевый терьер Вилли с умудренной морщинистой физиономией послушно сидел на коврике между ног хозяина и смотрел на него глазами, выражавшими только смиренную усталость. Кажется, он прекрасно понимал, что попадет домой еще нескоро.
Айзек шлепнул купюру на подлокотник слева от водительского сиденья, взял пса подмышку и, прихватив недопитую бутылку виски, выбрался наружу. Водитель продолжал высказывать свои претензии ему вслед, но писатель в ответ рекомендовал адресовать любые жалобы в клиентский сервис. Пускай там разбираются, кто из них прав. Поражение разозлило водителя. В очередной раз он удостоверился, что въевшаяся в характер скупость порой не отступает даже перед болезненным состоянием ума и тела.
В борьбе с мстительным похмельем Айз пользовался любыми средствами, подвернувшимися под руку. Стоя у края дороги, он подставил лицо под капли бесплатного природного душа. Холодные струи дождя приводили его в чувство, как нельзя лучше. Вилли же, отнюдь не страдавший от похмелья, вдруг начал протестующе дергаться. Ему хотелось поскорее оказаться там, где тепло и сухо. Увидев, что по наморщенной недовольной морде пса стекают целые ручьи, Айзек опустил страдальца на землю и, покрепче сжав поводок в кулаке, зашагал ко входу в книжный магазин.
Под козырьком, нависавшим над дверями, ютились искатели убежища от небесной напасти, те, кто забыли прихватить из дома зонт и, в отличие от Айза, не желали устраивать себе внеплановые водные процедуры. Столпившись у входа в магазин, они мешали прочим пройти внутрь. Посетителям книжного то и дело приходилось протискиваться между ними, никуда не спешившими в воскресное утро. Айзек присоединился к толпе, посадив Вилли между своих ботинок для экономии свободного пространства, которого под козырьком оставалось куда меньше, чем в супермаркете перед Рождеством. Собрав воедино остатки пунктуальности, он вскинул руку к глазам, обнажив подаренные ему когда-то дорогие часы. Писатель опаздывал на пятнадцать минут, но счел, что никакие общественные сходки, будь то музыкальные концерты или встречи с читателями, не принято начинать вовремя. Пара минут имелась в запасе. Можно и покурить.