«Таурус» развил приличную скорость и продолжал кружить по плотной спирали вокруг космического объекта. От количества намотанных витков голова пошла кругом. Лившиц, наверное, негодует, ждет, когда инопланетяне ответят в праведном гневе огнем из всех пушек за то, что их лазером освещают. Смешно… Хотя от вида яркой точки лазерного дальномера, бегущей в полумраке по неровной поверхности объекта, отчего-то становилось не по себе.
Красный огонек на приборной панели, резанувший в убаюкивающей полутьме кабины по глазам, возвестил о завершении программы сканирования. Пора возвращаться.
Захар взялся за джойстик, развернул челнок на сверкающие огни «Зодиака» и нажал гашетку маршевого двигателя. Корпус мелко завибрировал, и одиноко висящий в космосе корабль начал медленно приближаться.
Ну вот они и дома! Да, теперь это их дом. Весьма внушительных размеров и вместе с тем грациозный, с тонкими витиеватыми формами «Зодиак» казался маленькой щепкой в сравнении с парящим по соседству объектом чужих. Даже невидимый, тот подавлял своими габаритами, в несколько сотен раз превосходящими корабль землян.
Громоздкий скафандр с глухим щелчком зафиксировался в держателе на стене. Захар вытер рукавом пот со лба и шумно вздохнул – в космическом костюме работала совершенная система кондиционирования и регенерации дыхательной смеси, но все равно замкнутое пространство вызывало желание отдышаться.
– Ну, что там? – не дожидаясь, когда он закончит разминать затекшую спину, спросил Грац. Глаза доктора горели огнем.
– Ни зги не видно, – честно ответил Захар. – Мы будто в какое-то космическое болото угодили. Да, собственно, вы же знаете.
– Конечно, – энтузиазм Станислава несколько угас. – Но объект?
– Гладкая поверхность, никаких башен или надстроек. Детали не видно.
В рубке собрались все. По центру медленно вращался результат работы нейропроцессора «Зодиака» с полученными «Таурусом» данными. Трехмерная модель корабля чужих в таком масштабе выглядела довольно четкой. Большой, немного приплюснутый шар по наиболее плоской поверхности окаймляли шары поменьше, внутри круга, который они образовывали, располагался четкий, геометрически правильный барельеф из пересекающихся линий.
Во всем облике объекта просматривались правильность и симметрия. Слишком сложная и нерегулярная структура для природного кристалла. Теперь сомнения в его искусственном происхождении были неуместны.