– Я попрошу участника под номером один выбрать себе нового спасателя, – торопит ведущий. Съемки первого этапа Игры явно затянулись. Отснятого материала – выше крыши. Полно отличных эпизодов. Явно просматриваются зачатки конфликтов в командах. Намечаются драматические повороты в развитии событий. Шоу наверняка будет иметь успех…
Лобский медлит. Он отстранено кидает взгляд на поредевший ряд незанятых спасателей, к которому примкнул и я. Осталась шелуха: двадцатилетний инструктор по горному туризму; немолодая, склонная к полноте женщина, у которой за плечами несколько байдарочных походов третьей категории сложности; медсестра из районной поликлиники, с какой-то странной прической, похожей на корабельную швабру; уволенный со службы пожарный…
Лобский делает последнюю отчаянную попытку. Я чувствую его горячее дыхание на своей щеке.
– Кирилл, я дам вам семьдесят процентов от нашего выигрыша, – шепчет он.
Я не реагирую.
– Восемьдесят… Девяносто, черт вас подери!
Мне не деньги нужны. Пошло дело принципа. Я хочу наказать Ирэн. Того, что она задумала вместе с Кротом, не будет.
– Или выбирайте спасателя, или покиньте зал! – ставит ультиматум ведущий.
Публика выплескивает эмоции, подзадоривая Лобского. Толпа подростков выталкивает к сцене какого-то пьяного дистрофического юношу с серьгой в ухе, и при этом дружно скандирует: "Вот тебе спасатель! Голубой!" Начинается всеобщий хохот. Подросток в ужасе ныряет в толпу, словно заяц в заросли лопухов, но его снова выталкивают к сцене.
Лобский, стиснув губы, останавливается напротив бывшего пожарного. Лысый мужик приосанивается, пытаясь выглядеть молодцевато. Ему очень хочется попасть в число участников шоу. Он с мольбой смотрит в глаза Лобского. Но Лобский колеблется. Он смотрит на пожарного с недоверием: пожилой, грузный, наверняка страдающий отдышкой. Интересно, кто кого будет спасать, случись что-нибудь из ряда вон выходящее?.. И тут происходит нечто ужасное. Я вижу, как на сцену с изяществом балерины взлетает Ирэн. В какое-то мгновение мне казалось, что она кинется ко мне и попытается увести со сцены. Но моя дорогая сотрудница промчалась мимо, оставив за собой запах знакомых мне духов, и подошла к Лобскому. Может, она сейчас влепит ему пощечину? Или крикнет, что он негодяй, подлец и прохвост, и спасет тем самым пожарного от опрометчивого шага…