Поначалу не заладилось. Девятилетние девчонки и мальчишки до конца урока впадали в апатию от объёма материала, поданного основательным учителем истории. Лишь тренькал звонок на перемену – гоготливая орава с облегчением вылетала из класса, подальше от занудного дядьки. Потому вечерами, вместо медитации над набоковским «Даром», приходилось повторять детскую педагогику и писать планы уроков, упрощая их до невозможности. Ничего путного не вышло.
Промучившись неделю, отложил заумные теории, вспомнил свои желания в девять лет и решил поступать с третьеклашками так, как хотел, чтобы поступали со мной в том возрасте.
Отныне проверка домашних заданий и объяснения нового материала занимали меньше половины урока. Остальное время мы говорили: о прошлом и будущем, о книгах, фильмах, жизни, смерти и любви.
В девять лет меня особо занимала любовь. Я очень хотел быть самым-самым нужным. А ещё, чтобы меня любили все девочки, и даже тёти-учительницы и тёти-чужие.
Потому я старался полюбить девчонок и мальчишек из 3-Б, не притворно – по-настоящему. Всех без разбору: отличников, отстающих, симпатичных и не очень. Я неустанно повторял каждому, какие они прелестные, нужные, неразгаданные Вселенные. Особенно девочки, для которых восхищение и любовь – живая вода.
О, как изменились наши отношения! Не всегда получая внимание дома, третьеклашки с детской простотой льнули ко мне, как мотыльки к огню. Уроки пролетали незаметно. Увлечённые историями с собою в главных ролях, они не слышали звонка на перемены, заворожено не сводили очей с лицедея, возводившего их в центр Мирозданья.
После уроков мальчишки наперебой вызывались проводить меня домой, чтобы выведать по дороге недосказанную развязку закрученного сюжета. А девочки…
Мои девочки обретали женскую природу, не подверженную ни возрасту, ни времени: эти неумелые, очаровательные ужимки, глазки, полутона, вздохи; это ощущение будущей власти над тающей мужской природой.
Я их полюбил и стал любимым. Из занудного дядьки, который требовал хорошего поведения и знаний, я перешёл в почётную категорию тех, кто с ними играет.
Утром, выходя из дому, я встречал возле парадного полкласса своих деток, живущих в километре, а то и двух от моего дома, которые приходили пораньше, чтобы пройти со мной майскими улицами. Остальная половина класса встречала на подходах к школе, и мы вместе шли на урок.