Герцог, может, и неплох. Но вот леди Овертина!
Семейная жизнь с Валантеном. Как это будет, вообще?..
Пить с ним кофе и болтать о пустяках – это ведь далеко не всё. Но пока что разум Тьяны категорически отказывался воображать себе иные подробности.
– Не то чтобы так принято, эссина, – колдун удивленно взглянул на неё, – но повелось, что лорд Айд живет один и никто его не беспокоит. Кстати, ваши комнаты смотрят окнами на море. Выглянув в окно, вы увидите главную башню Нижнего. Так захотел лорд Айд, хотя герцогиня настаивала на других комнатах. Видите ли, вам предстоит вынашивать детей, а комнаты окнами на море зимой холоднее, потому что зимой постоянно дуют ветры. Но герцогиня уже распорядилась укрепить рамы и заказала стеганые портьеры. И потом, вы всегда сможете переселиться.
– Полагаю, не стоит пока волновать мою племянницу такими подробностями, – заметила леди Фан.
– Да-да, миледи, прошу простить. А пока я быстрее доложу герцогу, что вы здоровы.
– Стеганые портьеры! – рассмеялась Тьяна, проводив взглядом убежавшего колдуна.
А стоит только представить его спящим на коврике…
– Это я тоже одобряю, – заявила тётя, – стеганые портьеры очень полезная вещь в плохую погоду.
Тьяна совершенно точно не говорила Валантену о желании иметь окна, выходящие на море. Он догадался об этом сам.
Пока только свадебное платье не вызывало сомнений, всё остальное было совсем не понятно. Кто заменит покойного отца Тьяны на этой церемонии? При других обстоятельствах это был бы кто-то из братьев или кузенов мамы. И кто вместо жениха возьмет её за руку и поведет к Храму, если Валантен не станет показываться гостям? Его тоже заменят…
И благословение шута, которому принято придавать значение. По словам шута, сказанным на подходе к Храму, многие пытались угадать дальнейшую судьбу. А Тьяна, значит, будет слушать эту волнительную бессмыслицу, стоя рядом с посторонним человеком. Потом они войдут в Храм… и там уже Валантен должен появиться, иначе никак.
Колдун вскоре вернулся и доверительно сообщил:
– На вас заключают самые глупые пари, эссина! Но дальше обмороков речи вроде нет. Конечно, это неприятно. Вы хорошо себя чувствуете, не волнуетесь? Мы с вами должны постараться…
– Мы постараемся, – сердито заверила его тётя, – главное, вы, эсс, тоже постарайтесь.