Располагаю свой столик в уютном цокольном зале среди павловопосадских платков, шалей, матрешек и палеха с хохломой. Негромко звучит народная музыка. На чертежной доске, прислоненной к стене, бликуют витражные часики. Витражные лампы теплыми лучами через цветные стеклышки создают атмосферу волшебства.
Все стеклянное добро охраняет и, с легкой руки, продает десятиклассница Людочка, дочь моей подруги. Навещаю ее ежедневно. Присаживаюсь рядом на пластмассовый стульчик, чтобы пообщаться с народом, принять комплименты.
Руководительница выставки подает телевидению витражи как «главный экспонат». На местном канале выходит сюжет. Это успех, новые заказы.
И еще одно совершенно неожиданное событие…
В один из дней директор магазина подводит ко мне невысокую блондинку лет сорока. Знакомит нас, как почти коллег – Юля здесь в отпуске, она живет в Италии, в краях знаменитого венецианского стекла.
Сразу чувствуем взаимную симпатию. Кроме того, мы, оказывается, выпускницы одного университета. Обмениваемся номерами телефонов, идем посидеть в кафе.
Миловидная Юля недавно вышла замуж за богатого итальянца и очень расстроена, даже растеряна. В любой молодой семье бывает период притирки характеров. А здесь накладываются сверху отличия менталитета, языковой барьер и значительная разница в возрасте. В результате к Юле пришло состояние тупика и тоски по родине.
Грустно теребя изящное колечко из фиолетового стекла и отстраненно поглядывая в большое окно, Юля продолжает делиться своей историей:
– Понимаешь, мы сошлись как два одиночества. Он, незадолго до нашего знакомства, потерял любимую женщину. А я перенесла измену гражданского мужа. Фабио пытался развеять и себя, и меня. Я и вправду отошла от потрясения, оживилась. Италия стала интересна больше, чем предполагала, бывая в ней по работе. До встречи с Фабио я сопровождала наших предпринимательниц в оптовых покупках итальянских товаров. Владею немецким и французским, а востребованным оказался итальянский.
– Но на нашем филфаке вроде не дают этот язык? – говорю я.
– Нет. Изучила самостоятельно. Структура языка очень схожа с французским. Это было нетрудно. И Фабио помог. Он человек умный, интересный, с широким кругозором. Ему и сейчас нравится исправлять мои ошибки, объяснять непонятное. Еще он пишет картины, творческий человек. У него много свободного времени, уже отошел от дел. Слишком много. Все внимание и критика направлены на меня. Лучше бы он работал!