Она пробежала глазами по строчкам.
Но чтобы два человека смогли сойтись, нужна вера. Нужна вера в нас, а в нас я никогда не верила. Когда время упущено, – его не вернешь. Со временем мы будем меняться, раздражать друг друга и разочаруемся друг в друге. Это больно. Мы захлебнемся от этой боли. Мы сломаемся. Ты — авантюрист, даже когда влюблен, а я не могу жить с авантюристом.
До встречи с тобой я жила по инерции, но пришел ты – и весь мир пришел в движение. Мне не нужна была половина, я чувствовала себя целой… но с тобой все по-другому.
Но некоторым историям не суждено сыграть свою роль.
Ты всегда в моей голове.
Она вздохнула – написанные слова казались ей такими далекими, словно их писала вовсе не она, а другой человек. Если честно, она вообще не верила, что могла когда-то написать их. Все это было в другой жизни. Она убрала письмо обратно в дневник. Иногда прошлое остается прошлым.
Аня сидела в зале ожидания аэропорта. Ее рейс задерживался на час. В руках у нее был блокнот, который ни разу не открыла – она уже много месяцев ничего не записывала. Она покупала блокноты в надежде, что вдохновение к ней вернется, но тщетно.
Раньше аэропорт был местом для вдохновения, предвкушения поездки. А теперь она скорее хотела сесть в самолет.
Аня пила уже второй стакан кофе, стараясь не думать о том, что будет в Париже.
Ей пришлось перенести все консультации в онлайн-формат – интернет и социальные сети она не любила, предпочитая личное общение.
От долгого сидения в одной позе ноги и плечи затекли – она облокотилась на спинку скамейки. Едва она закрыла глаза, как в кармане завибрировал телефон. На экране высветился номер ее редактора и по совместительству ее хорошей приятельницы. Звонок был по FaceTime.
– Аня, привет. Как ты? – Оля была в курсе развода с Андреем.
– Все в порядке. Угадай, где я? В аэропорту.
– Ты наконец-то собралась в отпуск?
– Если бы. Я еду к маме в Париж.
– Ей хуже? Конечно, поезжай. Вы же находитесь в разных странах – никогда не знаешь, когда закроют границы.
– Почему их вдруг должны закрыть?
– Не знаю, все может случиться.
– И это ты мне все время говоришь быть позитивной?
– Может, Париж вдохновит тебя написать что-нибудь.
– Сомневаюсь, если только я после этого не переключаюсь на написание драм или триллеров.
– Да уж ты точно думаешь позитивно. Аня, я серьезно, ты прекрасный писатель, а уже два года ничего не писала. Мне присылают такие тексты, которые лучше сразу уничтожить, – миру не хватает твоих.