Я взглянул на своих одногруппников: серьёзные и бледные. Сам я, вероятно, был точно такой же. Один лишь Прохор ухмылялся, всем своим видом демонстрируя, что зрелище льющейся крови для него не впервой.
Обезглавленная туша отъехала в сторону. Бойцы потащили очередную жертву. Эта смерть показалась менее драматичной, а когда на крюках повис уже третий кусок говядины, цвет наших лиц стал почти нормальным.
При очередной корове экскурсовод сделала неожиданное предложение:
– Может, кто-то сам хочет попробовать? Кто смелый?
Непроизвольно все сделали шаг назад. И как-то сразу взглянули на Прохорова.
– А что? – оправдал тот ожидания. – Я могу!
Боец молча протянул нож. Дима сжал его в кулаке, медленно подошёл к висящему животному… И в этот момент корова пошевелилась. Её глаз, огромный и влажный, открылся и укоризненно уставился на всех нас. Она попробовала подать голос. Очевидно, в её положении это было непросто, поскольку из глотки вместо нормального мычания вышел только гнусавый хрип.
Лезвие в руке Прохорова остановилось.
– Режь! – крикнул боец. – Чего ждешь?
Дима замахнулся, но опустить нож так и не смог.
– Что ты как баба! Режь!
А корова смотрела взглядом, умудрённым какой-то особой коровьей мудростью. Из глаза капали такие огромные слёзы, что казалось, в кафеле появятся дырки, обугленные по краям… И тогда наглый парень с медалью «За боевые заслуги» отступил.
Боец ухмыльнулся, Лидия Васильевна хихикнула. Прохор густо покраснел и моментально выбросил руку с ножом вперед. Острие неглубоко проткнуло кожу, брызнула тонкая струйка крови. От боли животное громко замычало, задергалось на крюке.
Дима растерянно отступил, но в следующую секунду боец мясокомбината умелым движением распорол горло. Кровь хлынула фонтаном. Животное сразу перестало дергаться и, видимо, умерло очень быстро…
Прохоров отошёл в сторону. Руки и лицо у него были сплошь в крохотных красных крапинках. Он быстро тёр ладони, и крапинки постепенно превращались в грязные бурые пятна. Я заметил, как в этот момент у него дрожат пальцы…
Остальные производственные мощности оказались не столь драматичными. Цех полуфабрикатов – огромный зал с длинными металлическими столами, вокруг которых снуют рослые бабы в белых халатах и колпаках. Они очень ловко и быстро потрошили крупные куски мяса на поменьше, превращая здоровенные ноги в приличного вида антрекоты или бифштексы.