– Константин Сергеич! Да на этих блинах любой комп заглючит так, что все программы полетят.
– Ну, а если обнажить лицо от маски?
– Неужели вы думаете, что наша техника имеет такие возможности, как по-казывают в фильмах? Но попробовать, конечно, можно.
Целый час айтишник пытался «обнажить лицо Бреха», но бесполезно.
– А ты попробуй на других, – не унимался Константин.
Айтишник снова ушел в свой комп, бегая мышкой по экрану.
– О, а это получилось, – ткнул он в монитор белым худосочным пальчиком. – Вот чел в маске, а вот мы с него сняли. Ой, а у него под носом шрам. Наверное, от удара ножом.
– Это заячья губа, недоросль. А давай еще кого-нибудь. Штук десять, для статистики.
Опять получилось. Еще и еще, еще и еще. Опять «Бреха».
– Не понял, пацан, ты издеваешься над нами? Почему всех ты можешь раздеть, а нашего нет? Он что, заколдован?
Запуганный юноша пожал узкими плечиками:
– Не знаю.
– Зато я знаю, – откашлялся Константин. – У меня первое образование по электронике. Еще тогда можно было создать устройства, которые электронная техника не читает. В маску этого хрена вмонтировано что-то наподобие антирадара. Это, конечно, версия, но имеет место быть. Но у меня есть еще две. Александр, а можно сейчас к Мерзавкину поехать и показать ему эту флешку, на которую куски видеонаблюдений перебросили?
– Да почему нет?
Мерзликин, покусывая толстые губы, тупо пялился в видеозапись, не понимая, чего от него хотят.
– Но ведь он же везде в маске, – простонал он тоненьким, не подходящим под стан, голосочком, – а по глазам ни хрена не поймешь, он же в очках!
– А очки он всегда носил?
– Конечно, нет. В бане снимал…
– А маску? – пытал «Коломбо».
– Ну, в общественных местах, наверное, всегда. Во всяком случае, нарушений масочного режима за ним я не замечал.
– А как он носил маску? Может, как-то по-особенному?
– Да нет, как все – на подбородке.
– Вот! – просиял Константин. – Вот именно. А здесь он везде упакован в маску под самые очки, а уши затянул под шапочку. Он шапочку часто носил?
– Да нет. Не знаю, мы с ним больше в помещениях общались, а до машины он шел с непокрытой головой. Но ведь он же бежал от правосудия, поэтому и мог гриммироваться.
– Допустим. А походка? Походку он тоже сменил для конспирации? Как он ходил, вы это помните?
– Да никак.
– Что, совсем не ходил?