Рассказывая, Причкаляев сам захотел чего-нибудь перекусить и потому, сглотнув, продолжил с жаром и чуть наклонившись к посетителям:
– Купец Афанасьев Антип Иванович нанял себе татарку из Азовской слободы, так сея магометанка готовит изумительнейший плов с травками разными, с заморскими пряностями-с. Его высокоблагородие намеревался почтить купчину своим визитом ещё на той неделе.
– Постой-ка, магометанка? Откуда?
– Э-эм, извольте видеть, в одна тысяча семьсот одиннадцатом году высочайшим указом к нам в Боброцск переселены жители крепости Азов перед сдачей оной твердыни под власть Османской империи. Всего около сотни душ-с, в том числе две дюжины инородцев, татар-с. Нынче их стало поболе, по ревизской сказке прошлого года – сорок пять человек.
– Продолжай.
– О чём-с? – сбился с мысли Причкаляев.
– Об обеде.
– Ах, да. Э-эм, извольте видеть, помещик Изюмин… а, нет, я уж говорил… Стало быть, что же? А! Промысловой артели старшина, Иванцов, да-с. Прошлого дни зазывал оный Иванцов его высокоблагородие к себе отведать свиных ребрышек на угольях. Да так славно расписывал кушанье, что, право, Александр Фёдорович мог соблазниться, мог. Добавлю ещё, что Иванцов, вернувшись из Воронежа, захватил с собой интереснейшее собрание винных бутылей зеленого стекла в сургучных пробках, но никому ничего о содержимом не рассказал, чем всех весьма и весьма заинтриговал, да-с.
Писарь так раззадорился, что позабыл, к чему может привести чрезмерное усердие и начал припоминать места обеда своего начальника и в другие дни.
– В четверг в трактире подают недурственных судаков-с, стало быть…
– Довольно. Отправляйся за своим начальником и доложи ему, что в трактире его ожидает капитан лейб-гвардии Георгий Петрович Воронцов по государеву делу.
– Но как же, присутственные часы, я никак, я обязан… – начал было лепетать чиновник.
Офицер ничего не стал возражать, а лишь немного сдвинул брови.
– Да-да, непременно, отправляюсь, сию секунду. А как же, если они-с в трактире, и вы, и…
– Тогда далеко тебе ходить не придётся.
Трактир зазывал посетителей изогнутой дугой вывеской с выложенным деревянными буквами прозаическим названием: «Афанасьѣвъ Трактиръ». Владельцу пришлось пожертвовать частью двора и переместить высокий забор на один уровень со стеной здания. Взамен он выдвинул вперёд крыльцо и украсил его резными, выкрашенными в красный цвет перилами и наличниками, а также искусно сработанной головой коня, венчавшей крышу. Вдоль стены слева от входа была устроена коновязь.