– Где и главное, когда она успела так обдолбаться наркотой?
– Она же была постоянно здесь?
– Ты на ее глаза посмотри.
– Она точно или под трамадолом, или коксом.
– Вынимай бегом эту дуру из бассейна, пока она там не утонула, и менты не приехали на утопленника.
– Вашу ж мать! – я не сдерживал в себе матерные эмоции от произошедшего.
– Девчонки, что вам не хватало, вы что сдурели? Какие, к черту, наркотики в моем номере.
– Собрались все теперь! И валите, на хрен, отсюда.
– Стервы! – я орал, кровь стучала в ушах, глаза налились кровью, ладони сжались в кулаки.
– Слава успокойся сейчас все решим, да Инна, – и Вадик внимательно смотрел на старшую сестру, которая перебывала в тихом шоке.
–Давайте-ка, я ее заберу и уложу спать, – так практически, впервые, я услышал воркующий голос молчаливой Дианы.
– Да, делайте, что хотите! Я пойду выпью, – и развернувшись я отправился в гостиную к итальянскому столику, где стояла открытая бутылка «Macallan» и налил себе изрядную порцию виски.
Из бассейна Вадим, Инна и Диана вынимали бьющуюся в истерике молодую наркоманку и тащили в правую спальню, которую я присмотрел для своих любовных утех.
Я сидел голый в зале номера под пальмой, развалившись в кресле с бокалом моего любимого виски и смотрел как четыре молодых, мокрых и голых тела скрылись в дверях моего будущего будуара.
Виски в нашем номере все было выпито, я молча оделся и спустился в бар отеля подальше от нервных потрясений и буйных фантазий компании.
Часа через два поднявшись в номер, где лежачие места все были заняты, я встретил только одинокую кушетку с пуфиком, которые молчаливо и радостно, как пудели, смотрели на меня, приглашая, присоединиться к ним и погрузиться в царство Морфея.
В правой спальне, через открытую дверь, открывался обзор на разметавшуюся на кровати голую Светку, которая смеялась и плакала от наркоты и удовольствия. Ее ноги были бесстыдно подняты вверх к потолку и разведены в стороны. Во тьме бритой промежности, судя по чавкающему звуку, путешествовал язык Дианы. Она стояла на коленях, крепко обхватив ёрзающую от удовольствия белую попу, своей временной попутчицы.
В левой спальне слышались стоны удовольствия и звуки поцелуев. Моему уставшему взору предстали две мурчавшие от удовольствия, совершенно пьяные и разнузданные кошки, совершавшие акробатические кульбиты и растяжки вокруг моего возбужденного сексом друга.