Нет нужды говорить, что наша цель не в том, чтобы отстаивать любое государственное вмешательство. Однако негативные последствия из-за ограничения конкуренции, выявленные нами, способны оказаться значительными и стойкими. Нет причины терпеть эти провалы рынка лишь потому, что они свойственны новой цифровой экономике.
Итак, к чему мы пришли? Можно ли реанимировать антимонопольное регулирование, или же оно – всего лишь пережиток доцифровой экономики? Или (вопрос может показаться парадоксальным) нынешние творцы экономической политики должны двигаться в сторону менее технократического, более политизированного (political) антимонопольного права США, которое преобладало в середине XX века? В части V рассматриваются несколько способов государственного решения проблем, поднятых в данной книге. В частности, обрисованы возможные издержки и выгоды государственного вмешательства, а также доступные способы регулирования экономики для улучшения условий конкуренции.
Важно то, что в наших сценариях возможного сговора, поведенческой дискриминации и друзей-соперников мы не бросаем вызов инновационному процессу, технике и экономической эффективности как таковым. Наша цель – уходя от лозунгов и мифов, рассмотреть соотношение издержек и выгод указанных явлений, обращая особое внимание на те последствия для нашего благосостояния, которые несут в себе сегодняшние и будущие механизмы. Мираж конкуренции скорее усугубит выявленные нами проблемы, чем решит их, и ухудшит качество нашей жизни вместо того, чтобы улучшить его. Сотрудники антимонопольных органов, учитывая существующий инструментарий, способны исправить некоторые из этих проблем, но не все. «Регулирование» должно перестать быть неприличным словом. Умное регулирование в мире неисчерпаемых цифровых данных может оказаться вполне благотворным.
Вместо старой песни о том, что «неограниченная конкуренция хороша, регулирование плохо», мы ставим важные, но трудные вопросы. Например, является ли алгоритмически установленная цена конкурентной ценой или просто фикцией, созданной цифровой рукой? Обращаясь к знаменитому экономисту, Фридриху Хайеку, мы стараемся понять, может ли появление суперплатформ – компаний, которые контролируют большую часть информационного ландшафта, – указывать на гигантский шаг к абсолютному эмпирическому знанию. Сложные компьютерные алгоритмы платформ, возможно, будут всё больше обуславливать конкурентную рыночную цену. Сбор данных ведущими платформами, такими как приложение совместного пользования автомобилями Uber, и суперплатформами, такими как Google, Apple и Amazon, может привести к созданию новой экономики. В ней планирование полностью осуществляется не чиновниками или генеральными директорами, а техноструктурой. В таком случае возникает следующий вопрос: если частные компании способны задействовать большие данные и аналитику больших данных для того, чтобы эффективно устанавливать цены, то способны ли государства использовать те же самые инструменты, чтобы отслеживать отраслевые цены или даже определять конкурентную цену? Если компания Uber, у которой нет ни своих машин, ни своих водителей, способна определять цены, то почему государство не может?