– Поздравляю! – кричал бакалейщик, и парикмахер, и милая дама из соседней квартиры, и другие хорошие люди, которые не знали, что произошло в нашей жизни, а меня больше всего огорчало то, что мой ответ на эту дежурную фразу поставит их в неловкое положение. Я смотрела на себя в зеркало и выходила на улицу, ничуть не изменившаяся внешне, но опустошенная и сломленная внутри. Я наблюдала за прохожими и пыталась угадать, чья душа так же растерзана, как моя. Весь этот камуфляж из одежды, улыбок, макияжа и уверенной походки – сплошной обман, откровенная ложь. Ах, если бы все несчастные, страдающие люди носили какие-нибудь маленькие метки, чтобы мы вели себя с ними поосторожнее, например лишний раз улыбались бы им, – не жалея их, а просто предлагая скромное утешение.
Через две недели пребывания дома мы понимаем главное: жизнь коротка – и мы с Ювалем выбираем счастье. Мы цепляемся за нашу любовь друг к другу. Мы летим в Нью-Йорк, потому что он на другом конце света, далеко от сочувственных взглядов добрых людей. Мы надеемся, что перестанем жалеть себя и вспомним о величайшей истине: мы можем пережить наше горе, наша душевная близость принесет нам огромное счастье, а счастье – это выбор, который мы делаем каждый день.
Три недели мы гуляли по Нью-Йорку, тратили деньги и любили друг друга. И это сработало. Год спустя, 9 марта, родился Эяль – три килограмма двести шестьдесят граммов счастья. А когда я впервые взяла его на руки, живого и хныкающего, я попрощалась и с моими умершими детьми. Они были со мной, в моем сердце. Я плакала от радости, которую подарила мне эта встреча, и от скорби, которая означала расставание с теми, другими детьми. Я плакала, потому что победила, и оплакивала тех, кого потеряла. Но прежде всего я плакала потому, что плакал мой сын, и это было так прекрасно – слышать плач ребенка в родильном зале.
Когда ребенок не плачет, тишина подобна грому, а не безмолвию. В душе матери, оплакивающей свою умершую мечту, свои пустые руки и надежды на встречу, которым не суждено сбыться, есть все что угодно, кроме тишины. Я не знаю, почему это случилось со мной, но я точно знаю, что произошло благодаря всему случившемуся. Я знаю, что горе еще больше сблизило нас с мужем и помогло нам взрастить новую любовь, и эта любовь выдержала один из тяжелейших ударов, которые судьба может нанести двадцативосьмилетним супругам.