– С тех пор как я прибыла сюда, ты только и делаешь, что стараешься позаботиться обо мне. – Я легонько толкаю ее бедром. – Ясное дело, что в деле заботы о других ты здорово напрактиковалась.
В моем сознании проносятся картины: вот Тесса прикладывает к моему лбу холодные костяшки своих пальцев; вот она стоит на траве рядом с Брэмом и, разложив кости, производит магическое действо, избавляя его от боли; вот она участливо ставит мне на колени поднос с едой, сморщив лоб.
У нее розовеют уши.
– Неужели меня так легко просчитать?
Меня вдруг переполняет нежность:
– Да, но только в хорошем смысле. Должно быть, ты замечательная Врачевательница. И, кстати говоря, ты совершенно права. Я в самом деле просто умираю с голоду.
Мы заворачиваем за угол и входим в трапезную, где царят разноцветье и разноголосый шум. По залу ходят прислужники, разнося блюда с аппетитно пахнущим мясом и корзинки с воздушным хлебом.
– Я хочу познакомить тебя со всеми, – говорит Тесса и, взяв меня за локоть, направляется к столу в дальнем конце зала, за которым сидят пять или шесть учеников, поглощенных оживленной беседой.
– Это Джейси. – Тесса показывает на девушку в фиолетовом плаще. У нее золотисто-смуглая кожа, и ее лицо в форме сердечка обрамлено гривой темных кудрей. – Она Мешальщица.
Джейси машет мне рукой, и Тесса, повернувшись к остальным ученикам, сидящим за столом, начинает быстро называть мне их имена. Я уверена, что не смогу сразу запомнить, как зовут каждого из них. Я воскрешаю в памяти видения из моего гадания на сращенной кости моей бабули, пытаясь вспомнить кого-нибудь из этих девушек и парней, но мне не знакомы ни их лица, ни их имена.
Чем больше времени я нахожусь здесь, в Замке Слоновой Кости, тем чаще в моем сознании всплывают образы из другой моей жизни. Я вспомнила парня с рыжими волосами, очень светлой кожей и россыпью светло-коричневых веснушек на лице. И девушку-Костоломку с шевелюрой цвета воронова крыла и склонностью к высокомерию и ехидству. Но здесь нет ни его, ни ее.
Нынче утром, когда до меня дошло, что Тесса была моей соседкой по комнате и на другом моем пути, я предположила, что в этой реальности у нее те же друзья, что и в той, но оказалось, что это не так. Как же такое возможно? Неужели из-за того, что кость моей бабушки переломилась пополам, вся группа друзей Тессы стала иной? Эта мысль гложет меня на протяжении всего обеда. Значит ли это, что мне не суждено сблизиться ни с кем из них? А может, мое видение было искажено? И те, другие, – здесь ли они вообще?