Рассказать вам все… Что я могу за пять минут открыть вам такого, что позволит понять, каково это – расти в «секс-культе»?
Хотите послушать о поколении детей, взбудораженных войной во Вьетнаме, искренне веривших, что мир катится в тартарары? О харизматичном лидере, давшем им цель в жизни, спасшем от семей, куда они не вписывались, от наркотической зависимости или попросту – ужаса перед перспективой стать частью среднего класса и кем-то нормальным?
Предпочтете узнать о том, как из меня изгоняли бесов? О том, как матери становились прославленными проститутками Иисуса? О том, что мои родители выступают во всех медиа Великобритании и за ее пределами, стремясь защитить систему, которая подвергала абьюзу тысячи детей?
Или хотите историю о том, как летом мы с братьями бегали по Африке, будто дети-дикари? О невыразимо жарких днях, когда я дремала в Индии на холодном полу, чувствуя себя так, словно я сейчас в нормальной семье?
Станет вам легче, если вы будете знать, что там, откуда мы родом, мое детство считают счастливым, что мы с сестрами называем себя везунчиками, потому что «наш папа не педофил»?
Даст ли вам что-то из этого представление о том, кто я есть, или о мире, в котором мне довелось расти?
Какие-то вещи вы несомненно могли бы понять. Но осколки знания вне большого контекста лишь отдалят вас и от меня, и от того, что истории, подобные этой, могут поведать нам. О базовых человеческих потребностях – в связи и цели. О выживании в детстве, о дарах, которые способна принести травма, и, возможно, о том, что мы – надеюсь, и я тоже – имеем шанс узнать о прощении.
Но сейчас, поглаживая пальцами такую реальную приборную панель пикапа, воплощение моего представления о такой реальной американской авантюре, я все еще не могу взять в толк, как все это привело меня сюда.
Да, да, – я пыталась понять родителей, разобраться в моей запутанной истории с сектой, причинившей столько вреда, подступиться немного ближе к «моей правде». И все же я чувствую, что сидеть здесь – идея довольно бредовая.
Я бы очень хотела, чтобы вы думали, будто я – воин, восставший из пепла культа, или герой, исправляющий ошибки прошлого, или режиссер с генеральным планом в кармане. Меня бы устроило даже, считай вы меня объективным исследователем, готовым в неискаженном виде показать наблюдаемое – тайны, что мне удалось раскрыть, или опыт, который я получила. Но на самом деле я понятия не имею, что делаю. Серьезно.