Несколько лет Бари третировал секретарш высоких начальников и редакторов челябинских газет. Когда двери начальственных кабинетов перед ним закрылись наглухо, Саттаров стал организовывать пикеты. Стоял он и возле областной администрации, и возле медицинского института. С собой Бари таскал нечто вроде передвижной выставки: стенды, плакаты, лозунги. На стендах он писал: спонсор пикета – такая-то организация. Чтобы отвязаться от бывшего нарколога, выдавали ему какие-то вещи. Например, в одной из воинских частей, куда Бари пришел с очередной проповедью пьянства, выдали ему плащ-палатку, сапоги и бушлат. «Спасибо военным, – писал в дневнике Саттаров, – легче стало стоять в пикете и в январскую стужу, и в сырую весеннюю оттепель…» Историю своей борьбы Бари описывал почти поэтически: “ Солнце поднялось в зенит. Мое стояние в пикете продолжалось уже четыре часа. Маленький ручеек, робко журчавший у моих ног, стал шире. В него стали вливаться другие ручейки, и вскоре возле меня забурлил настоящий поток, вбиравший в себя другие ручьи. Вот так и моя идея, впитывая в себя мнения народных масс, вырвется на простор…»
В народных массах идея Саттарова была встречена с пониманием. На базаре «проповеднику» выдавали фрукты и овощи (свежести, правда, уже не первой), бывало, что и сальца отрежут, косточек на супец выдадут. Народ на базаре не дурак выпить, так что человека, который подвел под пьянство теоретическую базу, здесь уважали. От голода Бари не страдал, а вот с жильем было туго, пришлось однажды даже в спецприемник на ночевку попроситься. Но вот пошла о Бари слава великая, и на крыльях славы перелетел он в трехкомнатную квартиру. «Мужик ты порядочный, – сказал ему как-то очередной знакомый, малопьющий (пьет Бари, действительно, мало – авт.), так что сторожи мою квартиру, пока я на север на заработки езжу!»
Зажил Саттаров тепло и сытно. Однажды добился приема на винзаводе. Приняли его тепло, даже с дегустатором познакомили. Потягивая фирменные напитки, Бари сделал вывод, что на лекции о культуре винопития слушателям надо приходить слегка поддавши – разговор получается легкий, задушевный. На пивзавод он пришел уже с соленой рыбкой, и очень расстраивался, когда дегустаторы, отхлебнув из бокала, пиво сливали – это ж сколько добра пропадает!