– Честно, не помню. Извините уж!
Руслан обернулся:
– Я их портье в гостинице отдал. Сказал, чтобы поставили вам в номер.
– Ну, значит, там и стоят.
Машина тем временем притормозила на перекрестке Бакунина и Второй Советской.
– Руслан, давайте мы здесь выйдем! Я еще покурить хотела. Вы не против? – обернулась Марина к Маэстро.
– Нет, идемте. Я тоже не откажусь.
Вдвоем они встали у ограды скверика, и Олег Владимирович снова протянул Марине свою пачку.
– Угощайтесь!
Прикурили, и он заметил, пожимая плечами:
– На кой черт было запрещать курить в ресторанах? Разделили залы, и все, нет проблем. У французов все проще решается: на юге столики на улицах круглый год, все с сигаретами…
– А вы давно во Франции живете?
– Уже лет двадцать. Ферму купил в глуши: кругом поля, персики зреют. Французы их на шпалерах выращивают. Такая красота, когда они цветут! И ароматы! Но главное – народу мало. Рядом деревня, можно дойти пешком: там и булочная, и ресторан. Я бассейн выкопал. Дети еще маленькие были, хотел порадовать. Вечно я и детей своих, и женщин балую!
– У вас же дочери, да? Сколько им?
– Старшей двадцать четыре. Кстати, в Петербурге учится, поет. Говорил ей: опера для женщины – гиблое дело, а она – нет, хочу! Ну, раз хочет… Младшая в Университете в Болонье. Ей двадцать два. Может, пойдем уже сядем?
Маэстро выкинул в мусорку окурок и, не дожидаясь Марины, направился к ресторану. Расстроился, наверное, от воспоминаний. А может, стоять устал. Марина его обогнала, чтобы войти первой, и он придержал перед ней дверь.
– Добрый вечер, – обратилась Марина к девушке при входе, – у меня на одиннадцать заказ, на имя Марина.
Девушка полистала толстую тетрадь с исчерканными страницами. Подняла голову, присмотрелась к Маэстро и, похоже, узнала. Действительно, афиши же на каждом шагу. А может, тоже поклонница оперы. Это Петербург все-таки. Наклонилась к ним поближе и сказала тихонько:
– Я вас могу на диваны посадить, хотите? Только что место освободилось.
Марина обрадовалась: столик с двумя диванами по сторонам очень ей нравился.
– Хотим? – обернулась к Олегу Владимировичу.
– Давайте.
Следом за девушкой они прошли через первый зал, набитый до отказа, и уселись во втором, с «Веспой» в витрине и приглушенным освещением. Тут тоже было немало народу, но хотя бы толкаться не приходилось. Марина сняла сумку, положила на диван и уселась, удобно опершись о подлокотник. Маэстро со вздохом облегчения опустился на подушки. Конечно, человек три часа на сцене отработал, без сил, наверное.