– Ты меня не бросишь?
Она остановилась и снова повернулась к нему:
– Нет… а чего ты вдруг такое спрашиваешь?
– Как ты думаешь, я могу покончить с собой? Я, такой жизнерадостный, веселый, повеса, парень-рубаха. А могу ли? Я вот думаю, что не смогу. А ты как думаешь?
– Ты меня в чем-то подозреваешь, что такое?! – Ольга вперила в него изучающий взгляд.
– Нет, нет, я просто представил. Представил, что ты ушла, причинно-следственную цепочку выстроил. Знаешь, как Гоголь написал «Записки сумасшедшего» – просто представил, что сходит с ума, и написал. А там, медики настаивают, все стадии сумасшествия идеально написаны. Представляешь?
– Слушай, творческий человек, давай приземляйся, – с деланой небрежностью произнесла Ольга.
– Хорошо, – согласился Решетников с готовностью. – Может, поедем куда-нибудь, отдохнем?
– Эк тебя бросает из стороны в сторону, – усмехнулась она.
– Мальдивы. Бунгало. Мы стали отдаляться друг от друга, да? На пару недель, немного приблизиться бы обратно…
– Петь, мне только проект предложили… я год без работы сидела нормальной. Ты сам сказал, чтобы…
– Обязательно поезжай, конечно.
Ольга снова повернулась к нему спиной.
– Тогда, может, секс? Раз уж любовью мы уже не занимаемся…
Она замерла и ответила, не оборачиваясь:
– Сейчас?
– Ну да. Сын в школе, мы взрослые люди, нам самим решать.
– Я не против. Давай.
Ольга прошла к дивану, стоявшему в кабинете, и уселась.
– Ну давай, – повторил Решетников, но с места не двинулся.
– Ну начинай, – сказала Ольга.
Решетников встал и нерешительно спросил:
– Здесь?
– А где?
– В душе.
– Нет, потом сушиться, укладываться, у меня еще столько дел.
– Понятно, – сказал Решетников и сел рядом с Ольгой. Преодолевая странную неловкость, они стали целоваться. Но как-то без огонька, что не преминул отметить Петр. Но тут вдруг Ольгу будто подменили, она сбросила с себя одежду и с энтузиазмом, которого давно за ней не наблюдалось, стала целовать и ласкать его. Решетников не мог понять, на самом ли деле ей так хорошо, как она показывала. Или все эти страстные стоны – не более чем способ усыпить его бдительность?
– Ты за что прощения просила? – спросил Решетников, когда они, умиротворенные, лежали на диване.
– Ты о чем?
– Ну, это все ты не просто так вытворяла, явно же где-то нашкодила и невербально раскаивалась.