«Я могу и убить», – мелькнул в голове голос девочки, и она молниеносно исчезла в темноте.
– Плёхо! – кривлялся Дима. – Поймали меньше половины. Ну ничего, завтра будем тогда их обменивать. Что там нам надо из их ценностей? Шахты заберём или торговые пути вернём? Ну, подумаем до утра, подумаем.
Мастер с заклеенным носом сидел на полу и смотрел на себя в зеркало.
– Ни фига себе! Чем так можно было вломить?! Стрелы же игровые! Камень, что ли, привязали?
– С этим тоже завтра разберёмся. А сейчас все отдыхать. Идите к костру. Послушайте. Сейчас они там хвастаться будут, как вас сделали. Может, расскажут, чем выстрелили.
– Не расскажут, это была обычная безопасная стрела, – вздохнул Степан. Он уже понял, что внутри его цели есть симбионт. Осталось выяснить, понимает она это или нет.
Степан сел на бревно рядом с Настей. Возбуждённые дети прыгали, перебивали друг друга, жарили на огне маршмеллоу. Но девочку это не интересовало. Сегодня она почему-то даже не пела: обнимала себя руками и заворожённо смотрела на огонь.
– Огонь меняет цвет, – проговорила она. – Интересно, от чего это зависит.
– От того, какой человек мимо пройдёт, – отозвался Степан. – Если ты рядом, то нити становятся цвета «карус», если пройдёт мимо Айканар, то «врасек» появляется.
Девушка никак не прокомментировала услышанное, но по выражению её лица стало ясно, что всё сказанное она отлично понимает. Степан вгляделся в огонь. Острые языки пламени обволакивали щепки. Будто импульсом тока проникали сквозь слои древесины и поглощали её.
От огня его отвлёк надоедливый звук вибрации. Это же его телефон в машине! В машине?.. До машины метров четыреста. Нет, триста девяносто семь, если по прямой. Он встал и нехотя побрёл в ту сторону. Больше десятка сообщений от Анжелы: «Ты меня разлюбил?», «Не звони мне больше никогда!», «А с тобой всё в порядке?», «Когда ты приедешь?», «Если ты мне не перезвонишь в течение часа, то между нами всё кончено!». Степан посмотрел на часы: давно за полночь. Упс. Можно не перезванивать.
Дальше было три пропущенных от мамы и одно сообщение: «Ты не забыл про лекарство?» «Лекарство! Какое сегодня число? – Степан хлопнул себя по лбу. – Я же должен был сделать укол ещё позавчера. Странно, но почему тогда до сих пор никаких симптомов…»
Такое уже было. Однажды, когда он уезжал на задание с Никитой, то забыл о графике и сделал укол на целых десять дней позже. И хотя мама очень пеклась о его здоровье, пугала страшными последствиями и строго следила, чтобы он не забывал делать уколы, тогда тоже ничего не случилось. Сам Степан ни разу не наблюдал у себя никаких признаков аллергии. Он пытался расспрашивать мать, но в ответ Светлана только раздражалась: «Как же хорошо, что ты благополучно забыл весь этот кошмар!» Потом охала, ахала и жалостливо закатывала глаза, вспоминая, как «она натерпелась с его аллергией в детстве» и как «ей хватило тех страшных приступов». Но Степан их почему-то не помнил, а мама объясняла это тем, что она, как психолог, никогда его не пугала и своевременно прорабатывала с ним последствия.