– Подъем!
Юлька проснулась и сладко потянулась, а Генка лишь перевернулся на другой бок.
– Ну сколько можно спать? – пробурчала я, так как во мне бурлила энергия и я не знала, в какое русло ее направить, в общем, говоря простым языком, мне было скучно.
Юлька сонно посмотрела на меня, потёрла глаза, посмотрела еще раз и закричала:
– А – а – а!!
От этого пронзительного крика проснулся Генка и недоуменно уставился на Юльку. Та кричать перестала и начала икать, показывая на меня дрожащим пальцем. Проследив за его направлением, Генка перевел взгляд на меня и его глаза стали круглее его очков.
– Ч – что с – с т – т – твоим лицом? – собравшись с силами выдохнул он.
Киселем обляпалась. – мелькнуло у меня и я бросилась к зеркалу. Зеркало показало, что с лицом у меня всё в порядке, но плохо с головой – у меня начисто пропали волосы, то есть, из зеркала на меня смотрел мой лысый череп. Ничего не понимая, я подняла руку и потрогала голову. Волосы были на месте, по крайней мере, ощущались под рукой. Пытаясь успокоиться, я зажмурилась и досчитала до десяти – это бракованное зеркало, пришла мне в голову спасительная мысль, и я слегка приоткрыла левый глаз. Ура! Волосы были на месте. Но куда-то делась правая рука, причем, испарилась прямо у меня на глазах.
– Мамочка! Помогите! Органы воруют! – я вылетела из ванной и вцепилась в Генку. Тот вздрогнул. Юлька упала в обморок и взмыла к потолку. Проводив ее глазами, мы с Генкой в ужасе посмотрели друг на друга.
– Что ты делала пока мы спали? – нервно спросил меня Генка.
– Ничего! Я только поела твоего киселя!
– Какого?
– Черничного.
– Какого киселя, у меня его сроду не водилось!
Я схватила Генку за руку и потащила на кухню.
– Вот этого! – показала я на кастрюльку. – Вот она видела! – ткнула я пальцем в Агату. Та распахнула рот и привалилась к стенке.
– Это не кисель. – охнул Генка. – Это мое новое средство.
– От чего? – просипела я, чувствуя, что в этот раз могу умереть навсегда.
– Я еще не придумал.
– Из чего ты его варил? – переспросила я, разглядывая постепенно исчезающую вторую руку. Когда у меня начала бледнеть правая нога, я завыла.
– Как всегда, только добавил туда бабкиного зелья, я же не думал..
– Растворяюсь! – напомнила я Генке и тот встрепенулся:
– Надо что-то делать! Я полечу к бабке за противоядием!