– Ну, всё, выгружайтесь, мы дальше полетим в Москву.
Но чтобы дойти от Дагестана до Чечни, мне нужен боевой приказ. Звоню в Ханкалу, пробую с сотового телефона через дежурного офицера связаться с начальником штаба Редьковым. Потом пытаюсь дозвониться главнокомандующему, генерал-лейтенанту Кодову. Ни один, ни другой мне не отвечает.
Я лично знаком с помощником первого заместителя министра, курирующего все спецназы, звоню ему, обрисовываю ситуацию и сообщаю, что с военными связаться не получается, а экипажи пытаются бросить нас и улететь. Прошу помощи.
Тут два командира спецназа, омского и новосибирского, мне говорят:
– Командир, нас сейчас сдадут! Разрешите нам захватить самолёт.
– Я с вами согласен, – говорю. – Разбирайте боеприпасы, занимайте круговую оборону, выставляйте снайперов и берите аэродром под охрану, теперь все входы и выходы только через нас, все технические службы проходят через наш досмотр. Теперь мы – служба лётной безопасности.
Собровцам два раза повторять не надо, они все вооружены, если что-то пойдёт не так, они стрелять будут. Мы же в зоне боевых действий.
Лётчики ко мне подходят и заявляют:
– Дружище, а у нас день стоянки самолёта стоит миллионы.
– Ребятушки, а у меня есть документы, согласно которым нас должны выгрузить на военном аэродроме. Пожалуйста, мы сейчас загружаемся и все вместе летим. В Москву так в Москву. Куда хотите, туда и везите. Хоть в Нью-Йорке приземлитесь. Главное, чтобы мы с борта не сходили. Вы нас должны доставить в место назначения, вот и доставляйте.
Я понимаю, что иначе нельзя. Для перемещения групп омоновцев по территории Северо-Кавказского региона мне нужен боевой приказ. Но тот, кто может отдать мне приказ двигаться колонной, не отвечает. А колонну ещё сформировать надо, бронетранспортёры нужны и прочее.
Тут появляется некто и заявляет:
– Я сотрудник Центрального аппарата…
– Я в этом Центральном аппарате отработал десять лет. Ты кто? Решение, которое мне нужно, может принять только министр и его зам. А ты мне можешь сейчас сколько угодно морочить голову и пытаться заставить освободить самолёт. Но я этого не сделаю. Поэтому не испытывай судьбу и лучше не вступай со мной в пререкания. Я сейчас дам команду собровцам, и они тебя отсюда вперёд ногами или руками вынесут. Так что звони своему руководству и говори, что здесь происходит что-то неважное.