Мысль о долгожданном ребёнке не давала покоя, стала просто идеей фикс. Что будет, если её покровитель случайно узнает о её афере, она думать не желала. Главная цель – ребёнок от него. Мысль найти суррогатную мамочку для этих целей пришла не сразу. Она и сама могла бы родить. Но как она объяснит своё интересное положение любовнику. Он быстро заметит изменившиеся формы. Невозможно предугадать, как он отреагирует на этот бунт. В лучшем случае, он просто выгонит её, разорвав все отношения и контракт. А у них не только секс, но и совместный бизнес. Она может лишиться в одночасье всего. А потом беременность портит фигуру и вычеркнет из бизнеса почти на два года. Так и пришла мысль о том, что ребёнка будет вынашивать другая, а Николаю Петровичу этого знать не следует. Родится ребёнок, наймет няньку, будет прятать от посторонних глаз. В нужный час можно будет подать на отцовство и укоренить свои слабые позиции.
Так размышляла она, лежа на шёлковых простынях в своей широкой мягкой постели и представляла, что совсем скоро будет держать на руках маленький, тёплый комочек. Она уже знала, что это будет дочь.
Глава 8
День рождения Лии.
Сегодня Лии пятнадцать. Родители позвонили еще с утра, поздравили. Сами приехать не смогли- закупались в Польше. Челночили. Стране конца 80-ых ни учителя, ни инженеры уже не котировались. Но как-то нужно было выживать. Единственная дочь не создавала особых проблем, наоборот, служила предметом гордости. Училась в гимназии для музыкально – одарённых детей. Пошла, как говорится, по следам предков. За ней присматривала бабушка, посвятившая свою жизнь музыке. Еще при Хрущёве руководила детской музыкальной студией, учила пионеров громко и призывно петь жизнерадостные советские песенки о дедушке Ленине.
Лия видела своих родителей редко. Незаметно для них росла и из пухленькой неуклюжей куколки превратилась в тоненького полупрозрачного подростка. Родители старались восполнить дефицит внимания-все лучшее Лии. Импортная одежда сразу выделяла её из серой толпы совковых пионеров. Флейта из Болгарии непростая, а именная. Вокруг восхищались, но, в основном – завидовали. Учителя в школе относились с уважением, словно одно то, что ее родители мотаются за границу за шмотками, уже причисляло ее к иностранной культуре и делало ее в их глазах иностранкой. Многие в это время были лишены возможности приобрести в опустевших магазинах даже самое необходимое: капроновые колготки, косметику, модную одежду и обувь. Все это приобреталось с большим трудом по великому блату из-под прилавка либо у коммерсантов через общих знакомых.