И исчезла.
Прежний камень смотрел на Лео.
– Вы наводили справки обо мне?
– Нет.
Он даже не стал отрицательно качать головой.
Камень ровно и неподвижно сидел на шее.
– Нам это не нужно. Внешняя канва вашей жизни нам известна с момента вашего рождения и до…
Он вынул из жилетного кармашка золотисто блеснувшие часы.
Откинул резную крышку и тут же закрыл с коротким щелчком.
Быстро и аккуратно вернул их в кармашек, не забыв поправить цепочку.
– …до семнадцати часов сорока двух минут сегодняшнего дня. Впрочем, будем знать и впредь. До самой вашей последней минуты. А о внутреннем мире вы и сами нам всё расскажете, раз уж решили вступить в игру.
– Вы следите за мной?
Лео попытался изобразить возмущение, но вышло как-то неубедительно и вяло.
Возможно потому, что возмущения и удивления не было.
Лео услышал то, что внутренне готов был услышать, хотя и не фиксировал эту готовность на уровне сознание.
Но подсознательно – был готов, иначе просто не пришёл бы на эту встречу.
– Следили?
И снова он не покачал головой. Хотя в этой части беседы жест отрицания был бы вполне уместен.
– Вовсе нет. Просто смотрели. Спектакли жизней разворачиваются перед нами, а мы просто смотрим. Часто – безо всякого наслаждения. И даже без малейшего интереса, лишь по служебной необходимости.
– За многие годы непрерывных постановок маленькие людские трагедии и гаденькие тайны богосотворённых приедаются. Да что там, надоедают до крайности, уж поверьте. Войны, голод, эпидемии, интриги, массовые убийства, инцест, избиения младенцев, заговоры, отравления, тайные убийства и публичные казни – какой прекрасный набор сценариев и реквизита предоставлен в распоряжение человечества! Но как же редки подлинно волнующие спектакли!
Лицо Хозяина преобразилось и камень обратился в плоть, искривляющуюся то в ухмылке, то в издёвке, то в гримасе притворной скорби.
– Но есть в нашем театральном наборе ещё один шикарный инструмент драматургии, гарантированно сокрушающий скуку приёмчик, который мы хотим использовать для финальной, самой громкой и сногсшибательной постановки перед закрытием очередного сезона. Не знаю как в ваших краях, а в наших – она обречена на успех! Грандиозный успех, аншлаг, бурю громоподобных оваций!
И кулак Хозяина ударил по мраморной столешнице, выбив белую пыль костяшками пальцев.