– Да! Ты ведающая! Силы твои, правда, из иных источников, нежели наши. Ты белая ведьма… Ведающая мать! Если родишь, конечно! – с такими словами вступила в разговор третья женщина. А следующие предложение адресовано уже к матери девицы:
– Вот скажи, моя королева, как…! Как вообще возможно, что у самой сильнейшей ведьмы среди нас родилось! – ненадолго перевела взгляд на ведающую, светлую девушку и со злобой в голосе продолжила. – Такое разочарование!?
– И что ты предлагаешь, изгнание?
– Конечно, нет! Одной из нас ей, увы, уже не стать, ты как никто понимаешь это. Моя королева, будет неразумно терять столь щедрый подарок судьбы!
От услышанных слов на больших и светлых глазах девицы проступили капельки слез, солёный привкус которых ещё более отягощает эмоциональную встряску. Явно не произвольно девушка попятилась назад, а на выдохе проговорила:
– Как же так матушка!?
Ответа ждать, долго не пришлось:
– О ковене никто не должен знать, ибо мы избраны высшим Асом. И всякий знающий про нас за пределами пещер обречён на смерть! Решение по тебе приму позже!
По окончании, столь угрожающих слов, в пещере воцарился полумрак, цветы вмиг завяли, обратившись в прах, светлячки пали на каменные половицы, успокаивающий бриз снова вернул былые чувства страха в плоть и разум Бориса. Возникла единственная мысль – «Убраться отсюда и поскорее».
Тем временем, так называемая «матушка» учуяла чьё-то присутствие, сменив тему разговора:
– Чувствуете страх человеческий! – вскрикнула королева, обернулась, зорким взглядом, будто сенсор окутала каждый уголок не маленького природного помещения.
Другая соратница по ковену оказалась не удовлетворена решением королевы и попыталась возвратить разговор в былое русло:
– Моя королева, а как же? – речь её резко оборвали.
– Замолчи! – возразила главная из них, затем выдержала паузу и продолжила говорить, но уже обращается к незваному гостю. – Выходи!
В этот момент мозг Бори вскипел, а инстинкт самосохранения наконец-то сработали. Он со всех ног ломанулся обратно, но запнувшись об каменный выступ, с грохотом падает в реку, будто бы подстреленный.
Здесь воспоминание обрывается, к тому же Влада резко вырвало из разума Крамского в настоящую реальность, а первое что бросилось в глаза – кровь на груди Бориса.
Яркий полумесяц сквозь туман освещает серебристыми лучами закоулки города. Проглядывается, как тёплая красная жидкость вытекает из раны на шее, постепенно окрашивая невзрачную однотонную рубашку жертвы.