Слёзы капали на учительский стол, оставляли разводы в тетрадях учеников, но она молчала. Работа в суде присяжных научила её этой истине: свои чувства нельзя выставлять наружу, ты дала слово.
Ей некому было рассказать, как грустно вечером не застать сына дома, как тяжело справиться с гневом, когда он возвращается, а на его лице эта блаженная извиняющаяся улыбка, как стыдно приходить на работу и осознавать, что чужой ребёнок с таким же именем умнее, логичнее и как бы лучше. Ей некому было рассказать, как тяжело об этом молчать.
София помнила то утро, когда Надежда Соло вбежала в здание школы с маленьким клочком бумаги в руках. Как София сразу узнала почерк Леона, как впервые в стенах школы её голос сорвался на крик. В тот день посреди урока она вышла из школы и пропала на несколько недель.
В записке Леона было сказано: «Не ищите меня, пожалуйста. Мне нужно время», но София ездила из города в город и искала мальчика, который стал её надеждой. Она не хотела верить, что всё, что так её восхищало, по итогу обернулось болью.
Он просто ошибся, просто запутался. Почему он ничего не сказал?
София срывала телефоны, опрокидывала стулья в полицейских участках, кричала, умоляла и всегда твердила одно и то же.
Он просто ошибся. Мы же все ошибаемся!
Когда Софию уволили из школы, она спокойно пришла и подписала все бумаги. Коллеги с трудом её узнали: в исхудавшем теле не осталось сил ни на что, кроме горя. Она продолжала искать, но уже запуталась, где была и кого ищет. Она не выпускала из рук телефон, листала газеты и телефонные справочники, не спала и почти не ела. Это было важно: доказать себе, что она не ошиблась, когда поверила в него.
И однажды утром её сын положил свою широкую ладонь на стол, прозвучал удар. Он стучал по столешнице, пока София не подняла на него заплаканные глаза. Прошло полгода, чужого Леона так и не нашли.
– Пожалуйста, мама, – сказал её Леон.
Он окончил школу – она не пришла на выпускной, он поступил в университет – она не запомнила, на какой факультет. Каждый вечер Леон встречал её на автобусной остановке и находил спящей на заднем ряду. Он выбрасывал холодные макароны, который ей приготовил, а перед уходом на работу оставлял кофе в её любимой полосатой кружке.
Леон Франкс в очередной раз вышел победителем из драки и вдруг понял, что так ничего никому не докажет. Он пришел домой, где его не ждали. Где давно ждали не его.