– Ир… – неуверенно начал он. – Можно с тобой поговорить?
Та скромно улыбнулась и под довольный Катин взгляд вышла вместе с Витей в коридор.
– Я уже думала, что ты не зайдешь, – слегка смущенно сказала она.
– Ну, как же я… меня же завтра выписывают… – если бы нутро Вити умело говорить, то наверняка задало бы вопрос «Какого черта ты нас позоришь?». – Пойдем под крышу?
– Не, – засияла глазами Ира. – Есть вариант получше. Пойдем со мной.
Они вышли на лестничную клетку. Витя страшно волновался. Больничные стены словно начали сдавливать его голову, и создавалось ощущение, будто из каждого угла сейчас выскочит какая-нибудь врачиха и надает обоим по шапке. Однако все было тихо.
– На шестом этаже есть крыло, – объяснила Ира. – Оно типа на ремонте, правда я не знаю, что там подразумевается под ремонтом, но суть в том, что оно полностью пустое. Никто из персонала туда не ходит, я проверяла. Так что мы можем в спокойной обстановке посидеть и в относительном комфорте.
Витя лишь только молча кивнул. Соглашаться и молчать сейчас было лучшим вариантом. Все равно он раскис как кисейная барышня и вряд ли мог сделать что-то рациональное.
Дойдя до места назначения, подростки нырнули в палату, которая была в середине крыла. Почему-то они оба, не сговариваясь, решили, что в середине будет расположиться логичнее всего. Внутри было темно. Света тут не было, но он был и не нужен. Они уселись на первую койку, которую смогли нащупать. Рядом. Очень-очень близко.
Витя силился что-то сказать, но слова будто застряли в горле. Но Ира спасла положение:
– Мне очень понравилось твое стихотворение… Это было прекрасно.
– Ну, не так уж и прекрасно, просто… Просто я писал это все во время сильных эмоций, – поддержав разговор, Витя почувствовал себя более уверенно. Да, стоит только начать.
– Ты посвящал их девушке, которую любил? – спросила Ира.
В ее голосе не было какой-то ревности или злости. Она все понимала. Как никто другой.
– Да, я даже не знаю, любил ли, – и это было правдой. – Мы дружили, а потом я понял, что она мне очень нравится и совершил глупость – признался. Большая ошибка была. Надо было держать в себе.
– Я так же думаю про своего первого парня… Это было так глупо, а я была четырнадцатилетней наивной дурочкой. Но, когда мы расстались, то я даже вздохнула с облегчением.