– Возьму свой нож на всякий случай, чтоб ты наверняка не переживал, – улыбнулся Витя.
– Будто ты умеешь с ним обращаться, – еле слышно сказал Сережа, за что тут же получил локтем под ребро.
Вскоре подростки уже выкатились на заснеженные улицы поселка. Частный сектор, где находился Настин дом, был примерно в двадцати минутах ходьбы от Витиного с Сережей подъезда. Для этого необходимо было дойти до окраины поселка и преодолеть небольшой лесной участок. И если Сережа никак на это не реагировал, то Витя немного опасался.
– Да чего ты как маленький? – возмущался Сережа, прицеливаясь снежком в стаю бродячих псов. – Сам ведь знаешь, что там от леса-то в этой точке одно название. Тем более, там постоянно кто-нибудь да ходит. Не дрейфь, брат. Никто тебе самое драгоценное не откусит.
– Это животное напало на ту старушку посреди поселка, – напомнил ему Витя. – Так что сомневаюсь, что его смущает большое скопление людей. В снежке льда нет? – Витя кивнул в сторону снежка, который Сережа уже готов был запустить в нос небольшой черной собачке.
– Чувак, ну я же не совсем мудак, – улыбнулся Сережа и запустил снаряд.
Тот попал точно в цель. Собаки всполошились и начали весело тявкать. Заметив друзей, те всей стаей ринулись к ним продолжать игру.
– Так, все, валим, – ускорил шаг Витя.
– Завел бы ты себе хотя бы рыбок, глядишь, перестал бы быть таким нервозным, – Сережа уже весь был разлизан собаками, которых поочередно чесал за ушком.
– Нет, спасибо, детские воспоминания об умершем домашнем камне меня до сих пор преследуют по ночам, – саркастично ответил Витя.
Сережа оказался прав. Лесной участок был тих и спокоен. Лишь только некоторые зеваки мирно прогуливались туда-сюда. Складывалось ощущение, будто вокруг ничего и не происходит, и что Белоомутск жил обычной жизнью. Но если можно было заглянуть внутрь каждого жителя ПГТ, то одно чувство безусловно брало верх. Тревога.
Витя вспоминал, как в последний раз до сегодняшнего дня был у Насти дома. Он помогал ей с английским, попутно рассказывая о том, как хочет стать врачом. В ее же мечтах было посвятить себя дизайнерскому ремеслу. Потом ее мама сделала им чай. Вкуснейший чай, который он когда-либо пил. И очень теплый. Тогда тоже было примерно начало января. И такой чай был как нельзя кстати. Идя от нее к себе домой поздним вечером, Витя без перерыва любовался лесными зимними пейзажами. И, вроде как, именно в тот вечер его и настигло то самое предательское чувство.