– Кто-нибудь видел?
– Только я.
– А банда?
– Осталась на тракте. Мы ушли вдвоём.
– Хорошо. Давай так, Станислав, эта красивая история останется нашим с тобою секретом, а ты пока постараешься как можно меньше отсвечивать, возьмёшь себя в руки и не будешь делать глупостей до тех пор, пока причитающееся золото не ляжет в мой карман. Нет, – добавил я, подумав, – до тех пор, пока я со своим золотом не удалюсь отсюда на безопасное расстояние. Вот тогда можешь пускаться во все тяжкие и предаваться саморазрушению.
– О чём ты?
– Ладно, оставь лирические мотивы в стороне. Суть моей просьбы тебе ясна?
– Яснее не бывает.
– Это всё, что я хотел услышать.
– Постой, – бесцеремонно схватил он меня за рукав, – ты чего-то не договариваешь?
– Разве я не просил обойтись без глупостей?
– Извини, – вскинул Станислав руки. – Не знаю, что на тебя нашло. Звягинцев тебе задолжал?
– Не произноси эту фамилию, – понизил я голос до шёпота. – Ты что, не соображаешь? Твоя выходка – отличный повод разорвать с нами договор. И они не станут разбираться, заодно мы были или нет. Так что прикинься ветошью и молись, чтобы никто из банды не заявился сюда раньше времени и не признал твою рожу.
– Угрожаешь?
Надо было кончать этого мудака, когда был шанс, отвести чуток подальше и зарезать, никто бы и искать не стал. Глупо, очень глупо с моей стороны.
– Я никогда не угрожаю, но в редких случаях, сделав исключение из правил, информирую. Так вот, прими к сведению – если облажаешь мне дело, я превращу остаток твоего никчёмного жизненного пути в незабываемое рандеву по миру боли и ужаса.
– Слишком выспренно.
– Думаешь? А так? – прижал я нож к гениталиям критика.
– Так лучше. Ладно-ладно, я всё понял.
– Безмерно рад. А теперь зафиксируйся на месте и постарайся не думать о высоком.
Вернувшись, я застал Павлова рассовывающим набитые, промаркированные и снабжённые язычками для быстрого извлечения магазины по разгрузке и подтягивающим регулировочные ремни в зависимости от распределённого веса. Вероятно, если оставить его в одиночестве на неопределённое время, он сумеет достичь идеала в подгонке всего снаряжения, а чихнув, найдёт впоследствии лекарство от рака.
– Порядок? – поинтересовался лейтенант, заметив меня, и как всегда радушно улыбнулся.
– Прощу прощения, нас прервали, – сел я напротив, рассчитывая продолжить познавательную беседу. – Так ты говорил, что не застал первых диверсантов.