(Справедливости ради необходимо сказать, что существует точка зрения, согласно которой корень «рус» возводится не к древнесеверному «drots», а к древнесеверному же корню «roths», имеющему значение «грести, принимать участие в морском походе». Интересно, тем не менее, что и в этом случае слово «русь» будет иметь значение «участники морского похода», то есть «викингская дружина»).
Анализ использования слова «русь» в ранних источниках показывает, что первоначально оно использовалось именно в значении «дружина». Именно в подобном смысле это слово употребляется в рассказе о призвании Рюрика. Особенно показательно сравнение между текстами Повести временных лет и Новгородской первой летописи. Среди специалистов общепризнано, что новгородский вариант начальной русской летописи является более точным и более соответствующим реалиям, чем вариант Повести временных лет, составлявшейся на юге, в Киеве, вдали от мест, где разворачивались события, связанные с именем Рюрика. Именно по этой причине южный летописец при описании событий призвания использует слово «русь» в этническом смысле, которого оно на тот момент еще не имело, а северный новгородский летописец правильно передает его социальным термином «дружина» (Повесть временных лет: «И изъбрашася 3 братья с роды своими, пояша по собе всю русь, и придоша», Новгородская первая летопись: «И пояша с собою дружину многу и предивну, и приидоша к Новугороду»). Таким образом, в первоначальном варианте повествования говорилось о том, что призванный скандинавский князь явился вместе со своей дружиной. Последним по времени документом, зафиксировавшим социальное значение слова «русь», является Русская Правда Ярослава Мудрого. Согласно ей, в начале XI века «русинами» назывались «гридин, любо коупчина, любо ябетник, любо мечник», то есть представители дружины, купечества и государственной администрации. Ко второй половине XI в. – времени составления Повести временных лет – первоначальное значение слова «русь» стерлось, а на юге и полностью забылось, что породило попытки представить его относительно событий IX в. как название отдельного варяжского народа.
В то же время необходимо подчеркнуть тот факт, что местом, где произошло изменение значения слова «русь» с социального на этническое, был именно Север Русской равнины, Новгородская земля, территория княжества ильменских словен. Именно здесь это имя зафиксировано богатой топонимией, отсутствующей в Среднем Поднепровье: Руса, Порусье, Околорусье в южном Приильменье, Руса на Волхове, Русыня на Луге, Русська на Воложбе в Приладожье и т. д. Все эти названия находятся на коренной территории княжества новгородских славян. Подобный взгляд подтверждается и свидетельством Повести временных лет, сообщающей о дружине Рюрика: «сице бо ся зваху тьи варязи русь и от тех варяг прозвася Руская земля, новугородьци». Как видим, летопись использует здесь понятия Русская земля и Новгородская земля как синонимы.