"Хорошо",– недовольно буркнул парень, и в его взгляде можно было прочесть "как вы меня все уже достали".
"Что хорошо?– Октябрина схватила внука за воротник рубахи, как нашкодившего котёнка,– обещай! сейчас же обещай! Ты же ни какой-то там хулиган!"
"Ну хорошо, обещаю. Обещаю больше не прокалывать колёса…"– парень постарался вывернуться из удушающего захвата.
"Здоровый лоб, а такие глупости творишь,– Екатерина в отличии от подруги, предпочитающей грубую силу тонкой дипломатии, решила давить на совесть,– если он тебя обидел…"
"Да не обидел он меня! Всё в порядке",– с раздражением прорычал Андрей и поспешил оставить бабушек наедине друг с другом.
Андрей не врал. Его начальник был вполне неплохим парнем, кто-то бы назвал его даже своим в доску. Единственная вина его состояла в том, что в то время пока Андрей через весь город с двумя пересадками добирался до работы, начальник буквально пару дворов проезжал на своей собственной машине. Именно так Андрей выразил свой протест. Ему было всего восемнадцать, и он не подумал о последствиях. Однако эта история кое чему его научила. Он понял, что главное – быть изворотливым и не попадаться. Но бабушек расстраивать он не хотел, работал на заводе в цеху и казалось был вполне удовлетворён жизнью.
От девушек он держался на расстоянии, впрочем, как и от коллег мужского пола. За это его даже прозвали бирюком.
Причина его одиночества была банальна. Обычно, собираясь вместе, в компаниях, люди хвастались друг перед другом. А ему хвастаться было нечем.
Обе его бабушки слегли почти одновременно. Теперь ему подавно некогда с коллегами было чаи хлебать. После работы он спешил домой. Набрав целую сумку продуктов, дома он становился к плите. И даже почти освоил поварское искусство.
Бабушки же продолжали спорить, ругаться, и конкурировать за внука. Теперь они постоянно спорили о том кто первый сдал позиции, и кому первому внук подал суп.
Первой этот мир покинула Екатерина. Хоть она и была моложе своей подруги на пять лет, но её жизненная позиция подорвала её силы.
Октябрина всё ещё пыталась держаться, и даже шутила: "Пока не познакомишь с невестой, так и буду здесь лежать немым укором совести".
Но, прошло пол года и её тоже не стало.
Как говорится, беда не приходит одна. Развалился союз, обанкротился завод, на котором он работал. Парень в свои двадцать четыре с небольшим года остался совсем один. Один в чужой, совершенно непонятной ему стране. Не было бабушек, которых могло бы расстроить то, что он задумал, не было любимой, которая решилась бы его остановить.