Тень Энвижен - страница 4

Шрифт
Интервал


– Я был беден. И если бы Вилли не погиб… тогда…

Голос его прервался, жена заботливо отерла со лба мужа холодный пот и, покачав головой, спокойно договорила:

– Что ж, тогда у нас не было бы замка. У нас не было бы денег Вилли. Возможно, мы не смогли бы пожениться, и у нас не было бы нашего Дэвида. Но Вилли погиб, и ничего тут не изменишь, так, видно, было суждено. Не терзай себя, милый, в этой жизни мы, как актеры на сцене – у каждого своя роль, отыграв ее, одни уходят, на их место приходят другие. Никто не властен тут что-либо изменить.

– Дорогая…

Лицо больного разгладилось и, сжимая холодеющими пальцами руку жены, он покинул этот мир.

«Бедный папа, – думал Дэвид, провожая отца в последний путь, – всю жизнь он бился с нуждой, пытаясь свести концы с концами. Но я не хочу, как он, покорно плыть по течению! Думаю, мне стоит податься в Лондон – там наверняка можно устроиться клерком в контору или приказчиком в магазин».

Осень выдалась сырая и дождливая, но на кладбище, следя за комьями земли, падавшими на гроб мужа, миссис Гримвэйд не ощущала холода. Однако к вечеру, вернувшись домой, она слегла в жару, и в течение нескольких дней простуда свела ее в могилу. Когда взгляд умирающей начал тускнеть, она что-то прошептала посиневшими губами, и сидевший рядом сын поспешно наклонился.

– Что, мама? Что?

– Продай замок, Дэви.

– Нет, мама, что такое ты говоришь!

– Продай замок, сынок, – собрав последние силы, внятно произнесла она, – продай и устраивай свою жизнь.

Сразу после похорон матери Дэвид поехал к соседу, и вскоре сделка была совершена. Сочувствуя горю осиротевшего юноши, мистер Уайт даже вызвался помочь ему в приобретении нового дома, но у Дэвида были иные планы. Еще летом он прочитал в газете объявление Дженерал Скру Стимшип – эта крупнейшая в стране пароходная компания сообщала, что «в начале января следующего, 1854 года, из Саутгемптона отплывает пароход «Крез», совершающий регулярные рейсы между Англией и Австралией». Разумеется, до продажи замка ему и думать нечего было о поездке, но теперь… Прикидывая и подсчитывая, Дэвид невольно вспоминал слова матери: «Мы, как актеры на сцене – у каждого своя роль, отыграв ее, одни уходят, на их место приходят другие. Никто не властен тут что-либо изменить».

Отложив деньги на билет и дорожные расходы, он зашил остальное в двойной матерчатый пояс и надел его на голое тело под одеждой. Багажа у него было немного, только самое необходимое – молодые люди, отправляясь на поиски приключений, не любят обременять себя громоздкими чемоданами. В день отъезда Дэвид вручил мистеру Уайту ключи от всех помещений замка, с минуту помедлил на пороге уже не принадлежавшего ему родительского дома и, не оглядываясь, тронулся в путь.