И что, если ты бежишь не за поездом, а спасая свою жизнь?
Если ты поздно вышла с работы и вокруг никого? Если твой телефон разрядился и никто не знает, где ты? Если шаги за спиной все ближе и ты знаешь – поскольку проделываешь этот путь каждый день, – что сама по себе, что между платформой и выходом ни души?
Если чувствуешь на шее чужое дыхание, и паника нарастает, и темно, и холодно, и сыро?
Если вас тут лишь двое?
Только ты и тот, кто гонится за тобой. Кто бы за тобой ни гнался.
Как быстро ты тогда побежишь?
Это не важно.
Потому что всегда есть тот, кто бегает быстрее.
Келли зажали рот. Она чувствовала на лице чужую ладонь, ощущала вкус пота с пальцев, которые проскальзывали между ее губ. Кто-то тяжелый навалился сверху и коленом заставил раздвинуть ноги. Келли попыталась закричать, но звук застрял в горле, а сердце наполнилось паникой. Она старалась вспомнить полицейскую подготовку – приемы самообороны, которым их учили, – но в голове было пусто, а тело оцепенело.
Рука исчезла, но передышка была недолгой. Вместо ладони к ее губам прижался чей-то рот, чужой язык прорывался внутрь.
Она слышала дыхание – тяжелое, возбужденное – и ритмичный стук.
– Келли.
Стук усилился.
– Келли. Ты в порядке?
Дверь спальни распахнулась. Давление исчезло, и Келли наконец смогла глотнуть воздуха.
– У тебя опять кошмар.
Келли старалась отдышаться. В комнате было темно, и свет из коридора очерчивал силуэт в дверном проеме.
– Сколько времени?
– Половина третьего.
– Боже, прости меня. Я тебя разбудила?
– Нет, я только вернулась со смены. Ты в порядке?
– Да. Спасибо.
Дверь закрылась. Келли лежала в темноте, чувствуя, как по груди струится пот. Десять лет прошло с тех пор, как она сидела, держа Лекси за руку, слушала то, что сестра рассказывала полицейскому, а потом – позже – наблюдала на экране, как показания записывали на видео. Как плакала ее близняшка, описывая каждую мелочь, каждую унизительную и болезненную подробность.
– Я не хочу, чтобы мама с папой всё это услышали, – говорила тогда Лекси.
Однажды, много лет спустя, Келли спросила сестру, бывают ли у той кошмары. Спросила небрежно, словно это только что пришло ей в голову. Словно сама она не просыпалась от ощущения мужского тела, которое давит на грудь, и пальцев, пытающихся забраться ей в рот.
– Было разок, – ответила Лекси. – Через несколько дней после всего этого. Но больше никогда.