– Что? – Ей не терпелось. Она уже наелась половиной порции и хотела знать подробности. Все же любят послушать историю о себе.
– Что я влюбился в тебя. И хочу поставить фильм о тебе.
Он спокойно курил, смотрел ей прямо в глаза и говорил так просто, будто рассказывал ей рецепт той самой яичницы. Она онемела. Так ей в любви еще никто не признавался.
– Моисея ты вчера, конечно, уделала! – Он вдруг расхохотался в голос, и в уголках глаз морщинки сложились гармошкой. Почему-то ей это показалось милым. – Как он страдал во время концерта. Это Вена, здесь так нельзя, они не поймут, – передразнил он своего старого приятеля.
У него так натурально получилось, что она прыснула. Он тоже рассмеялся.
– Да, ему от меня достается. – Она погладила свою голову без волос. – Как тебе моя новая прическа?
– Огонь! Тебе идет! – Он был абсолютно честен. Это она умела считывать.
– Сколько будут длиться съемки?
– Я думаю, мы уложимся в 5—6 месяцев.
– Полгода ты собираешься жить со мной? – Она распахнула глаза еще шире. И в этот момент вдруг вспомнила. – Послушай, Герман. Ни один мужчина не прожил со мной дольше месяца. Ломались, спивались, сбегали к мамам, другим бабам, психотерапевтам. Просили политическое убежище в Таиланде с условием смены пола. Куда ты собрался? И… Жена же!
– Я не эти дурные слабаки. – Он подошел к ней сзади и положил свои тяжелые руки на ее хрупкие плечи. Поцеловал по-отечески в макушку. – Я ж развелся. Какая жена, если я тебя люблю.
Она замерла. Ей нравилось. Нравилось вообще все. И яичница утром. И его запах – какая-то странная смесь табака и древесного парфюма. И его близость физическая очень нравилась.
– Мне пора… – Она попыталась встать, но его руки на плечах все еще удерживали ее.
– Я звонил утром Моисею. Тебе некуда торопиться. Твои выступления в Тбилиси начинаются через 3 дня. Я взял нам билеты. Репортерам мы пустили вчера утку, что ты улетела частным самолетом на корпоратив в Дубаи. Вечеринка закрытая…
– Но! – Она от возмущения аж задохнулась. – Я не езжу по корпоративам!
– Плевать, сейчас большинство журналистов уже разлетелись по своим редакциям. Так что у нас есть 3 дня в прекрасном городе, где тебя никто не узнает, если мы наденем тебе парик. А я тут родился, между прочим. Могу тебе много чего показать.
– Родился? – Она как будто прослушала все предыдущее и глухо отозвалась на последнее предложение.