Алина завизжала, когда первый из них перепрыгнул к ним в лодку, но не удержался и получил балансиром по голове.
– Пригнись! – заорал охранник и дал поверх ее головы длинную очередь.
Часть от стада она, конечно, смела в воду. Но часть осталась. Они кидались в лодку, лезли из воды, верещали. Чья-то рука возникла из белесого ниоткуда и содрала с Алины остатки блузки. Охранник вертелся из стороны в стороны, работая то стволом, то прикладом, то веслом. Алина визжала и царапалась, не забывая прикрывать подпрыгивающие груди. Впрочем, они-то как раз помогали, вводя в ступор оказавшихся поблизости оборванцев. Лодку качало, и если б не балансир, она бы сто раз перевернулась. Наконец, им показалось, что битва уже выиграна, но тут появился полуголый бугай в красных труселях. В его руках было что-то самодельное. Но оно стреляло. И оно выстрелило.
Охранник захрипел и повалился на дно лодки.
Бугай осклабился и шагнул к Алине.
Нет, обратно к столбу, майке-сеточке и пацанчику она никак не хотела. Рядом лежало весло. В критических ситуациях, как известно, силы прибавляется. Алина вскочила, завопила во все горло, схватила весло и с размаху свернула бугаю челюсть.
Тот ойкнул и плюхнулся в воду.
Больше никого не было.
Алина бросилась к скорчившемуся охраннику.
– Эй! Вы как?!
Он был бледен и явно терял сознание.
– Не знаю… У меня в кармане компас. Гребите на запад. Там риф. Если Баргас задержал хозяина, вас подберут.
– А если нет?!
– Тогда… – еле слышно сказал он и отключился.
– Да ерш твою мать!
Она нашарила в его кармане компас, снова взяла весло, и как была полуголая, в одной юбке, принялась грести на запад. Иногда приходилось вставать и грести стоя, так даже быстрее получалось. В памяти всплыла стародавняя «девушка с веслом», и она рассмеялась.
Услышав смех, кто-то вдруг включил противотуманный фонарь. Совсем рядом, метрах в десяти.
Луч мазнул по ее лицу, и она инстинктивно прикрыла голую грудь. Когда туман расступился, она разглядела рядом тень гигантской моторной яхты с выключенными огнями.
Кто-то протопал по палубе и спустился к самой воде.
– Мадемуазель, – послышался голос Баргаса. – Мы вас заждались.