– Итак, договорились, – закончила она. Ее изображение и голос передавались на десятки компьютеров, мониторов и смартфонов по всему миру. – Мы с Дэном отправляемся в Италию – ублажать Веспера-Один. Шинейд с Ианом будут держать вас в курсе происходящего. Пожелайте нам удачи.
– Это тот самый кот? – перебил ее Иан с четвертого монитора. Саладин, держа хвост трубой, горделиво вышагивал по клавиатуре. – Он меня ненавидит!
– А с какой бы стати ему выбиваться из общего ряда, ты ж из Люциан? – прорычал Эйзенхауэр.
У локтя Эми вырос Макентайер.
– Именно такие внутренние склоки и губят тех, кто нам дорог, – предостерег он. – Мы тут не просто Люциане, Томасы, Янусы, Екатерины и Мадригалы. Мы все – Кэхиллы, и на нас напал общий враг.
Эми отключила связь.
С губ ее сорвался дрожащий вздох.
– Что ж, я сделала, что могла. Не знаю, поверил ли мне хоть кто-то из них.
Макентайер ласково положил руку на хрупкое плечо девочки.
– Ты потрясающе справилась, милая. Пятьсот лет взаимного недоверия и враждебности за десятиминутный сеанс связи не сотрешь. Лучше тебя эту беседу никто бы не провел, даже твоя бабушка.
Зазвонил телефон. Четыре пары горящих глаз устремились на странный весперовский аппарат. Однако тот оставался темен и тих.
– Ой, это мне. – Эми посмотрела на мобильник, но отвечать не стала. – Эван.
– Ты не поговоришь с ним? – не вытерпела Шинейд после третьего гудка.
Эми покачала головой.
– Он ничего не знает о той стороне моей жизни, что связана с Кэхиллами. Вот пусть и дальше так остается. Не хочу ему лгать…
Она умолкла. На лице ее отражалась боль.
– Он же заметит твое исчезновение! – напомнил Дэн. – Вы с ним встречаетесь чуть не каждый день, а остальное время воркуете по телефону. Когда ты не покажешься в школе, он побежит в полицию.
Эми залилась румянцем.
– Знаешь, поддерживать с кем-то отношения и так – не слишком простое дело, без того, чтобы вся семья спешила внести свою ценную лепту.
– Ах ты, бедненькая! – парировал Дэн. – Заложники там наверняка уже обрыдались над твоей печальной любовной историей.
– Ну ладно, я пошлю ему сообщение, – сжалилась Эми. – Когда вещи уложим.