«Мы свободны только тогда, когда делаем что-то тёмное и никто этого не видит!»
«Знание законов не освобождает от соблазна их нарушить!»
«Дважды два, – четыре, – это только в школе, а в жизни как у кого получится!»
«Самое главное в человеке: уметь отличить чистое золото от подделки!»
«Нет трезвенников. Есть люди, у которых нет денег и некогда пить!»
«Когда у тебя есть только молоток, то все вокруг похожи на гвозди!»
А на над выходом из «эксклюзивного друга желудка», висел плакат:
«Если вы полностью освободились от денег, – обижайтесь и уходите!»
«Каждый – кузнец своего счастья, и оков тоже».
– Да, … про себя подумал Иванов-Бендер, – видимо эти лозунги и есть «брызги шампанского» современной действительности.
В этом «желудке» царила атмосфера «праздника жизни». В зале было достаточно много посетителей, но официант очень быстро нашёл, для вновь пришедших, свободный столик, убрав с него табличку «Для Членов правительства и посольств». Такая же табличка оставалась на стоящем рядом столе, за которым две элегантные подружки обсуждали животрепещущие темы:
– Моего мужа так разнесло, так разнесло, просто не знаю, что делать?
На её слова быстро отреагировал уже поддатый парень напротив:
– Элементарно, Ватсон! Чтоб совсем не разнесло посоветуйте ему не курить на бензоколонке.
– Я не поняла вашего чувства юмора.
– Всё ясно. Тебе шляпка на голове мозоль натёрла! И у тебя глобальный испуг головного мозга! Но я буду ждать, когда на скорой помощи тебе его привезут.
Неожиданно из музыкальной колонки, подражая голосу Высоцкого, «выплеснулось»:
«Ой, Вань! Смотри какие клоуны!
Рот – хоть завязочки пришей!
А до чего ж, Вань, размалеваны.
И голос, как у алкашей.
А тот похож, нет, правда, Вань,
На шурина – такая ж пьянь!
Нет, нет, ты глянь, нет, нет
Ты глянь, я вправду, Вань!
Послушай, Зин, не трогай шурина!
Какой ни есть, а он – родня!
Сама намазана, прокурена…
Гляди, дождешься у меня!
А чем болтать, взяла бы, Зин,
В антракт сгоняла в магазин.
Что? Не пойдешь? Ну, я один.
Подвинься, Зин!»
Бывшие члены Союза «Свободных Мыслей» Пендюров-Кобыловский, Балабол, Оскар присели за свой столик и немного осмотревшись стали изучать прейскурант новой жизни, но каждый видел в нём своё. Кобыловский и Балабол интересовались только ценами, а Оскар увлёкся экзотическим разнообразием.