– Ничего, я обо всём договорюсь. Тебе сейчас не нужно думать ни о чём, кроме будущего малыша.
Следующие три месяца были полны ожидания и надежды, что Настя всё же сможет благополучно выносить ребёнка. Андреас был с ней особо внимателен и предупредителен. К маленькому Бодо каждый день на два часа приходила семнадцатилетняя соседская девочка. Настя лишний раз могла теперь просто полежать, не наклоняться, не поднимать ничего тяжелого. Старая Марта готовила на всю семью и не роптала. Она очень хотела понянчить родного, а не приёмного внука.
Все относились к Насте, как к тяжелобольной, и это её угнетало. Скрепя сердце, она старалась не замечать ни укоризненных взглядов свекрови, ни любопытства соседей. Она видела перед собой единственную цель: родить мужу долгожданного малыша в ответ на его любовь и заботу и тем самым доказать безграничную любовь к нему.
У Насти наступил критический срок – двадцать пять недель. Она легла в больницу на пару недель под наблюдение врачей. После четырнадцати дней ей предложили остаться ещё на месяц, чтобы не рисковать жизнью ребёнка. Настя отклонила предложение. Чувствовала себя она прекрасно и хотела домой – к мужу и сыну.
Домашняя обстановка, действующая на неё положительно в душевном отношении, отрицательно сказалась на физическом самочувствии. Не умея сидеть совсем без дела, Настя выполняла лёгкую домашнюю работу, которая здоровой женщине была бы только в радость. Организм её, однако, взбунтовался на такое беспардонное, по его разумению, отношение к чувствительному росту новой жизни и заявил об этом со всей решимостью. На десятые сутки пребывания дома у Насти начались знакомые боли, которые, как и раньше, привели к потере ребенка.
Никто не обвинял Настю впрямую – ни муж, ни свекровь, но за их молчанием чувствовалось осуждение.
– Милый, – утешала Настя притихшего Андреаса, видя, что ему ещё тяжелее, чем ей. – Мы опять возьмём ребёнка из детского дома. Я не виновата, что так получается. Прости меня, пожалуйста.
– Тебе не надо извиняться, – отвечал ей равнодушным тоном Андреас. – Ты ни в чём не виновата.
Он никак не мог понять, почему у них никак не получается с ребёнком, ведь он честно выполнял свою часть дела. Но у жены никак не выходило доносить то, что он в неё вложил, хотя она старалась. Третья неудача выбила его из обычной колеи. Ему нужно было время, чтобы понять, где он ошибся, в чем, и что же теперь делать дальше.