Холл первого этажа был пуст и освещался лишь тусклым светом, пробивающимся из окон. Искорка влетела и стала ожидать встречающую сторону, но к ней не спешили. За исключением совы, сидящей на насесте, в холле никого не было. Казалось, что приход гостьи птицу совсем не интересует.
– Здравствуйте, – обратилась Искорка к сове, слегка посветив лучиками, – я по поручению. Когда Ваша госпожа сможет меня принять?
Сова в ответ не шелохнулась, и было непонятно, услышала ли она обращение. Искорка облетела весь холл, но так и не нашла, к кому можно обратиться за помощью. Правила курьерской службы не позволяли вторгаться в чужие владения, поэтому оставалось только ждать, пока хозяева соизволят обнаружить ее присутствие. В глубинах замка раздался грохот, затем послышался детский плач, потом все стихло и опять погрузилось в покой. Стены холла давили на Искорку, и она вылетела на крыльцо, собираясь здесь ожидать приглашения.
Проходило время, но ничего не менялось, и Искорка затосковала: «Как же мне не хватает яркого лучистого света, дарящего радость!». Не зная, чем заняться, она стала разглядывать животных в парке. Все они подобрались в беспорядке и вместе составляли странную картину: две большие дикие кошки носились между деревьями, пугая своими визгами сонного страуса, верблюд медленно жевал лист, а стая шакалов пила из мутной лужицы. С разных уголков парка доносились непонятные звуки: то ли стоны, то ли бормотание. Посетить это место совсем не хотелось.
Наконец, что-то изменилось: послышалось хлопанье крыльев и из холла вылетела сова. Птица села на выступ у крыльца и уставилась на Искорку. У посланницы возникла мысль, что, может быть, это и есть сама Аморфо, но почему-то казалось, что повелительница Тьмы должна выглядеть как-то по-другому, не в перьях и с крючковатым клювом. Сова издала хриплый крик и полетела обратно. Искорка поняла, что ее приглашают на аудиенцию.
Она влетела в холл и оторопела от изменившегося вида этого помещения. Теперь в нем находился роскошный зал: вдоль стен, украшенных дорогими гобеленами, стояла мебель из благородного красного дерева, окна закрывали тяжелые шторы, шикарная люстра искрилась тысячами прозрачных камней, а глянцевый пол устилал роскошный ковер. В центре зала в кресле восседала женщина исключительной красоты. Свечи, испускавшие мягкий свет, высветили длинное бархатное платье цвета спелых вишен и темные локоны, обрамлявшие лицо. Перед посланницей сидела одна из тех, кто управлял Тьмой, – Аморфо. Ее внешность привлекала и располагала, глаза смотрели на прибывшую с живым интересом.