– Кто ты такой? И где я? – прорычал Тартанов.
– Крот! – вместо ответа крикнул зелёный дракон, и через пару мгновений в комнате появился ещё один коренастый парень. Пока первый удерживал пленника, второй разул его и срезал футболку.
– Руки! – коротко бросил он, и первый отпрянул от Женьки. Тот хотел тут же воспользоваться неожиданной свободой, но получил сильный удар током между лопаток и отключился.
Пришёл в себя Тартанов в вертикальном положении: он был подвешен за руки, его ноги едва касались пола. После электрического разряда ныла каждая клеточка тела, а запястья так онемели, что Женька с трудом шевелил пальцами. Чтобы ослабить давление на кисти, он встал на цыпочки, потому что иначе до пола не доставал. Запрокинув голову, Тартанов увидел крюк, свисающий с потолка. Через него и была перекинута цепь его наручников. Крюк был глубокий, десять или даже больше сантиметров, поэтому сдёрнуть цепь без посторонней помощи пленнику было невозможно. Женька снова попробовал заклинания, но это странное место словно всасывало всё, что хоть немного выходило за рамки природных возможностей тела.
Не успел пленник как следует осмотреться, как раздался едва уловимый звук, напоминающий движение пневматического поршня – словно кто-то втянул в себя воздух. В камеру упала дрожащая вуаль неонового света. Тут же её перекрыла коренастая фигура.
– Где я? – встрепенулся Женька, но вошедший промолчал. – Как я тут оказался?
– Он очнулся, – сообщил стражник кому-то за дверью.
– Выруби, – посоветовал оттуда хриплый голос.
– Что вам надо от меня? – забеспокоился Женька, заметив в руках вошедшего электрошокер. – Не трогай меня!
Он попытался ногой выбить оружие из рук зелёного дракона, но неустойчивое положение не позволило нанести точный и сильный удар. Стражник увернулся и тут же прижал электрошокер к боку пленника. От боли внутри всё сжалось, казалось, что даже сосуды сомкнули свои стенки, перекрыв доступ крови. Однако Женька не отключился, как в первый раз. Его сознание словно погрузилось в тёмную глухую комнату – хорошо защищённое убежище – и продолжило оценивать происходящее.
Тартанов мучительно пытался вспомнить, что предшествовало тому, как он оказался здесь. Был какой-то разговор. Важный разговор. От него, к сожалению, остались лишь обрывки – «абонент недоступен» и «номер не определился». С кем Женька говорил об этом, он не помнил. Неясным образом маячила серебристая спортивная машина и улыбка какого-то парня. Женька не мог вспомнить его имени, но чувствовал, что хорошо знает этого парня.