Вспомнила! Она в самолете, летит из командировки. Звук, показавшийся во сне визгом побитого щенка, вновь резанул слух, раздавшись с заднего ряда. Это были всхлипывания той маленькой девочки, которая обиделась на маму. Всхлипывания слышались все чаще и становились все громче. Люди начали оборачиваться на девочку.
Подросток у окна так и не снял наушники, продолжал отсутствовать в реальности. Сквозь мембраны плеера слышались нескончаемые ритмичные удары, ресницы дрожали, коленка дергалась.
Повернув голову направо, Ольга невольно вздрогнула.
Пьяного «хама» рядом не оказалось. Вместо него, уткнувшись в светящее окно ноутбука сидел незнакомый мужчина, быстро щелкающий по клавишам. На экране его компьютера буквы, словно бусины, стремительно нанизывались в строки.
Опасаясь показаться невежливой, Ольга исподтишка разглядывала незнакомца, пытаясь разрешить загадку – куда исчез приставучий сосед. Видимо пересел вместе со своими бутылками в пакете, пока она спала, не вышел же он по дороге.
Одетый в сиреневую рубашку с закатанными до локтей рукавами и темные брюки мужчина вводил текст на русском, но разглядеть, что именно он пишет, Ольге не удалось. Всхлипывания с заднего ряда усилились. Ребенок зашелся в крике, полоша весь салон. Как вдруг рыдания прервались, послышался хрип, и тут же истошный крик матери:
– Она не дышит! Машенька! Да что с тобой?!
Мужчина, сидевший справа, обернулся на девочку, захлопнул ноутбук, сунул его в руки Ольге.
В следующую секунду выхватил хрипящее тельце из рук матери и побежал в хвостовой отсек самолета. Мать девочки и ее подруга бросились за ним.
Паника распространилась по салону мгновенно. Особо впечатлительные пассажиры повыскакивали с мест, каждый на свой лад обсуждал происходящее, одни говорили про эпилепсию, другие про астму, потом вдруг как по команде замолчали, и тут полная женщина в переднем ряду схватилась за сердце и тонким голоском затянула «Отче». Пение молитвы в воцарившейся тишине звучало зловеще и трагически безысходно, казалось, вот-вот случится нечто страшное, непоправимое и апокалиптически жуткое.
Из-за задернутых занавесок послышалось передвижение пищевых блоков, звон посуды, почти животный хрип, сменившийся стоном и, наконец, надрывный кашель и плачь ребенка. Ему вторил истеричный крик матери.