– «Только плохой магистр не любит играть за слабую сторону».
Подойдя к подоконнику, гитарист меня остановил, оборвав ход интересной дискуссии, положа руку на мое левое плечо.
– «Вот поэтому, я и не умничаю», – донеслось от Замойского.
Мой творческий коллега прошел дальше за порог и, оглянувшись, заметил, что я остаюсь в комнате. Его фраза очень сильно повлияла на меня. Вогнав в ступор, зародив новый параллельный мысленный диалог. Казалось, это самое лучшее, что я услышал за этот вечер.
– «Друг, будь добр, сходи за коньяком, он на кухне, там увидишь», – проговорил гитарист и жалостливо добавил», – «пожалуйста».
– «А чего сам»?
– «Да ты погляди, тут же слушатели».
Обернувшись, я увидел лица людей. Кто-то уже дремал у стены, кто-то поглаживал бокал. Все занимались своими делами, просиживая телефонах. С входа в комнату, все выглядело иначе. Принеся бутылку незнакомого коньяка, я удивился, как много на кухне уже пустых бутылок.
– «Спасибо», – проговорил гитарист, окончив свою очередную песню.
Открыв дверь, я ничуть не напугал Веру, которая сжала свои плечи и выдала наружу небольшую полоску в ложбинке. Бусы провисли белой дугой, именно для этого и существует это украшение, но лучше кулон. Посередине стоял писатель Сизый. Справа от него, расположилась Дынина с бутылкой шампанского, ей ничего сдавливать не требовалось. Мокрая белая футболка просвечивала ареолы груди третьего или какого-то там размера. На Дыниной были солнцезащитные очки «летчик», быть может, они завалялись в сумочке у Веры или она их просто одолжила. Фотограф Алик Перк Твинский нажал кнопку на фотоаппарате с большим объективом, с непривычки, вспышка ослепила меня, озарив весь балкон, стены которого были черными. Отвернувшись в сторону, я заметил сохнувшее белье. На секунду взгляд привлекли короткие джинсовые шорты с бахромой.
– «О, Ху, заходи, давай поменяйтесь с Сизым и завтра о тебе узнают все в этом городе»!
Заманчивое предложение, от которого трудно отказаться.
– «Не, я, пожалуй, пас».
Влевом углу непонятный бородатый человек в солнцезащитных очках поджигал какую-то странную штуковину, напоминавшую трубку, раздалось шипение. Черная щетина достигала на первый взгляд сантиметров десять в длину.
– «Верочка», – обратился он, выдохнув в окно, слегка покашляв, – «у меня есть знакомый оператор, мы можем снять короткометражку, после нее, тебя будут узнавать все»!