Придется держаться на расстоянии, так как от меня, скорее всего, дурно пахнет, грустно подумалось, после всей этой историй с зубными щетками. А произвести плохое впечатление, мне совсем не хотелось, да и ситуация начинала переходить в не очень приятное русло. Оглянувшись на кровать, я уловил странную, но забавную идею.
– «Надо повесить ее как картину, чтобы мы запомнили этот день навсегда. День, когда мы проснулись вместе. А лучше поместить ее в рамку за стекло и когда мы будем старыми или нас совсем не станет, люди будут думать, как же это так получилось»?
Сопли на наволочке слегка зачерствели и поблескивали в солнечных бликах на ткани. Чего уж говорить о других аспектах института красоты.
– «Мда, мой друг – психиатр, сказал бы мне, что мой диагноз – романтик до гроба соплей».
Внезапно за спиной раздались грузные шаги.
– «Дон Жуан, ты не мог хоть что-то приготовить? Ну, у тебя и нравы»! – предъявила претензию гостья.
Лично мне, сказанное показалось какой-то своеобразной шуткой, не всерьез, а весомым укором моего гостеприимства, но клеймо обольстителя чем-то обижало.
– «Вера, ты все не так поняла», – ответил я своей собеседнице, повернувшись к ней.
Разглаживая складку на черном платье в районе левой ключицы, Вера выглядела без макияжа точно так же, как и в день нашей первой встречи.
– «Не оправдывайся», – равнодушным голосом произнесла гостья.
– «Да нет же, правда».
– «Молодой писатель заманил меня к себе и хотел воспользоваться, вот же будет новость, пусть все знают и обходят тебя стороной, твоя слава – позор»!
– «Да», – тут же цокнув, продолжил я, – «Вера, успокойся», – но на самом деле мне показалось, что она в чем-то права.
Слава и позор в совокупности дают известность, иначе и быть не может.
– «Но», – внезапно замолчала девушка, – «между нами ведь, ничего вчера не было»?
– «Нет», – с каким-то облегчением, подумывая о том, что это хоть каким-то образом потушит разразившийся накал страстей, сухо отрезал я.
Вера глубоко вдохнула, глаза ее возмущено посмотрели на меня, брови приподнялись, рот, с белыми, недавно вычищенными зубами и тонкими изящными губами раскрылся. Лицо на секунду застыло в какой-то гримасе, то ли ужаса, то ли необратимого конца во время извержения вулкана Везувия в Помпеях. Мгновения, запоминающиеся навсегда. Скорее всего, ее что-то обидело. Как знать, ведь этих женщин трудно понять.