А теперь в его «спаленке» очень неплохо. Гораздо свободнее стало. Здесь можно и с девушкой покувыркаться в случае чего. Только кто теперь согласится с ним на такое? А те, кто знал его в лучшие времена… Тем вообще не стоит звонить, они, наверное, на прослушке, менты засекут – тогда уж точно конец вольной жизни бомжа. Ему теперь никто не позвонит. Сменил симку – можно сказать, начал новую жизнь. Скорей всего, не самую лучшую. Пусть хоть такая свобода, чем вслед за мамой загреметь в места не столь отдаленные, а потом и вообще…
Кто теперь его круг общения? Несколько товарищей по несчастью – Шплинт, Сява… Но для них он бомжара без прошлого, просто Кент и больше ничего – без прошлого, но и без будущего. Есть, правда, пара друзей по прежней жизни, которым он доверяет больше, чем самому себе – Румб и великий Шародей, бывший сосед по Мошкарово. Теперь у Кента именно такой, достаточно усеченный социум. Пока такой.
Нашел кабель, проложенный в углу между стеной и потолком. Достал специальный зажим с иголками и сделал два прокола. Присоединил к зажиму провод с лампой, оснащенной объемным датчиком, та сразу загорелась. Удобно. Пришел «домой» – есть свет, ушел – свет погас. Залез в нишу с трубами – вот тебе и темнота. Сделал еще один прокол и присоединил провод к электроодеялу. Все, с таким одеялом не замерзнешь. Даже если будут перебои с теплоснабжением.
Теперь надо сделать нормальный вход. Оставлять угол отогнутым никак нельзя. Дворник заметит, придет посмотреть, что случилось – как его тогда уговаривать? А если заглянет в отсутствие «хозяина», еще хуже – вещи повыбрасывает, дверь восстановит. Надо, чтобы «вход» незаметен был, тогда никто до самой весны не зайдет – какому дворнику охота в мороз по подвалам шастать?
Кент уселся у двери, протер ветошью нижнюю часть рамы двери. Смешал в керамической миске глицерин, уксус и добавил моющее средство для посуды. Что бы он делал без Шародея? На помойке ничего такого не найдешь. Добавил крахмал и замесил «тесто». Обмазал смесью порог дверной рамы. Двери это явно не понравилось, от гнева она заверещала и затряслась, а порог раскалился и стал красным. «Вот теперь ты, похоже, помягчал», – подумал Кент, взялся двумя руками за нижнюю горизонтальную часть рамы, подальше от разогретого порога, потянул раму на себя. Металл порога уступил и прогнулся внутрь, образовав приличный лаз из подвала в приямок перед входом. Теперь отогнутый угол двери больше не нужен.