Выйдя в прихожую, я с облегчением выдохнула. Не люблю все эти объятия, благодарности и каждый раз ощущаю себя максимально неловко. Как говорится, либо у нас отношения, либо вы – кот; в противном случае – сделайте шаг назад, пожалуйста. Большое спасибо.
Валяющийся на ковре в гостиной дебошир метнул на меня злобный взгляд и засучил ногами, нетерпеливо скуля. Не сумев справиться с любопытством, я приблизилась к нему и тут же в ужасе отшатнулась. Бледная до синевы кожа в сетке сосудов, глаза запали. Рот с черной каймой губ растянут кляпом. На кисти правой руки намотан пропитанный кровью бинт.
Даже будучи связанным, мужчина не оставил попыток кинуться на человека. И проявил крайнюю степень возбуждения, как только я появилась в зоне его видимости. Неуклюже перекатываясь со спины на бок, он сполз с ковра на плитку и снова зыркнул на меня.
Боже правый… его глаза… Этот взгляд, пожалуй, я запомню надолго.
Мутный, полный злобы. Даже не так. Жажды. Настоящей, звериной жажды плоти, будто мысленно он давно уже убил меня и глодает. Возможно, фантазия разыгралась… Но даже стоя почти в метре от него, я ощущала, как он буквально расчленяет меня по кусочку и жрёт. "Удовольствие" то еще, скажу я вам.
Содрогнувшись внутренне, я вернулась на кухню, к честной кампании:
– У вас там задержанный пытается уползти, – нервно засмеялась я. – Надо бы дверку прикрыть. А то ударится лбом при попытке удрать по лестнице.
Выйдя в коридор, стражи закона сгребли мужика в охапку и уложили на диван, предусмотрительно развернув лицом к стене. Тот недовольно закряхтел, пытаясь между делом расцарапать руку сержанта своим грязным, обломанным ногтем.
– А ну-ка, цыц! – Прикрикнул Петренко на задержанного и проверил его наручники. – Царапается он. Лежи и не рыпайся.
Уже спускаясь домой, я невольно вздрогнула, снова припомнив глаза соседа. Так хищник наблюдает за добычей во время охоты. Неотрывно, не моргая. Считывая каждое ее движение. Течение крови в венах, биение сердца в такт пульсации сонной артерии – ничто не укроется от его цепкого взора.
Поковырявшись ключом в замочной скважине, я, с трудом уняв дрожь, вошла в квартиру и с облегчением захлопнула за собой тяжелую дверь. Мой дом – моя крепость.
Кот весело метнулся мне под ноги, всеми силами изображая приветливость. И, помыв руки, я первым делом поплелась на кухню – кормить его прожорливое "шерстяное величество".