Сашок сидел посреди вонючей кухни в своем шикарном костюме, а Виталий смотрел на него по-хозяйски. Что, ко мне пришел? Некуда больше деться, да?
– Зачем тебе я, а?
– Ну а кто ещё? – сказал Сашок, отпихивая ногой пустую бутылку; та, звякнув, откатилась к переполненному мусорному ведру. – Ты в этом спец, профи, знаток. А дело пустяшное. Я с подружкой разругался. Мы сюда за шмотками приехали, я ей мир показать решил. А эта неблагодарная нашла в моем мобильнике какую-то переписку, оскорбилась и собралась уехать в свой Задрипинск. Свистни у нее документы, она как миленькая приползет обратно. Кто её пустит в поезд без паспорта? Останется тут, прибежит ко мне. Я побегу искать злодея. Ну, найду тебя, – он заулыбался, – отберу сумку и принесу своей принцессе. Вуаля, мир восстановлен, рыцарь прощен.
– У меня не получится, – засомневался Виталий. – Я сто лет уже не практиковался.
Надо бы заставить Нинку прибраться, а то аж гнилью несет из помойки. Перед другом стыдно.
– Я в тебя верю.
Итак, девица приезжала на вокзал около часа ночи. Одета должна быть в бежевую куртку и голубые джинсы в обтяжку. На шее шарф ярко-синий. Сама тощая, высокая брюнетка.
– Ну а вдруг не получится? – не унимался Виталий. – Что тогда?
– С меня сорок тысяч рублей, – парировал Сашок.
Виталий подавился возражением. Можно неделю-другую не считать копейки, а вовсю гулять! Забыть о бомж-пакетах и дешевых консервах, накупить деликатесов и качественной водки. Даже Нинку приодеть во всё новенькое. Бабы любят шмотки, за них они на такое готовы… Виталик мечтательно улыбнулся.
– По рукам, – улыбку Сашок принял за согласие. – Заеду вечером, заберу сумку и привезу гонорар.
– Тебе так важна эта бабенка? – Виталий окинул друга оценивающим взглядом.
Тот не думал и секунды.
– Очень.
– Так, может, авансом часть выплатишь? – подмигнул Виталий. – А, начальник?
Сашок расхохотался, но покачал головой.
– В кошельке пусто. Клянусь, отдам всё до копеечки. Я тебя когда-нибудь подводил? Ежемесячно высылаю денежку, ни разу не воспротивился.
На том и сговорились.
В день «икс» Виталий не брал ни капли в рот. Дрожащие пальцы тянулись к остаткам беленькой, но сознание должно было оставаться трезвым. Никакого алкогольного дурмана! Или наоборот, выпить чуточку для храбрости? Нет, нет и нет, нельзя даже грамма.