– А как с бумагами будет? – спрашивает он.
– Как положено. Арматоры внесли залог, и в понедельник официально подпишем контракт.
Помощник слушает его рассеянно. При скудном свете далекого фонаря Пепе Лобо видит, как Маранья снова и снова взглядывает на оконечность мола у Пуэрто-Пиохо, где несколько ступеней ведут на расширенный отливом песчаный берег под скрытыми во тьме угловатыми уступами бастионов.
– Провожу тебя немного.
Маранья смотрит на него серьезно. С подозрением. Потом губы его раздвигаются, но от неверного света, не способного разогнать тьму, улыбка больше похожа на угрюмую гримасу.
– Так сколько же в итоге у нас судовладельцев? – спрашивает он.
Они идут следом за своими длинными тенями, и звук шагов сливается с плеском воды о камень мола: восточный ветер посвежел и гонит волну.
– Двое, как я тебе говорил, – отвечает Лобо. – Очень обеспеченные и без долгов. Дон Эмилио Санчес Гинеа и сеньора Лолита Пальма. Или сеньорита.
– И какова она?
– Да не больно что-то приветлива… Дон Эмилио сказал мне, что никак не могла решиться. Убеждена, что от нас, корсаров, лучше держаться подальше: мы люди сомнительные.
Слышен отрывистый, влажный смешок. И сразу же – короткий хрип задушенного платком кашля.
– Целиком и полностью согласен с нею, – говорит Маранья спустя мгновенье.
– Полагаю, респектабельная негоциантка именно так и должна рассуждать. Да в конце концов, она – хозяйка.
– Хорошенькая дамочка?
– Она не замужем… Да, недурна. Пока еще.
Дошли до ступеней, ведущих на песчаный берег. Лобо угадывает внизу в темноте силуэт лодки под парусом. В ней двое. Контрабандисты, разумеется. Везут на тот берег, к французам, всякую всячину, которую там от всеобщей нехватки сбудут вчетверо дороже.
– Ну, доброй ночи, капитан.
– Доброй ночи, помощник.
После того как Маранья сошел по ступеням и пропал в черноте, слившей воедино крепостную стену, берег и море, Пепе Лобо постоял немного, прислушиваясь к тому, как зашумел парус под ветром, заскрипела пенька – лодка отвалила от мола. В Кадисе поговаривают, будто в Эль-Пуэрто-де-Санта-Мария, в зоне, оккупированной французами, у Мараньи есть не то невеста, не то подружка. И будто бы по ночам, когда ветер благоприятен, он при посредстве контрабандистов тайком плавает к ней. Ставя на кон свободу и самую жизнь.